Отчим. Моя непорочная - страница 16

Шрифт
Интервал


Эмин из той породы мужчин, которые цепляют, хочешь ты этого или нет. Я слышала много историй о том, как отчимы приставали к молоденьким дочерям жены, и гордилась тем, что мой отчим – не такой.

Такой, такой, оказался…

А может быть, он и правда находится в глубоком отчаянии?

Может, найти ему девушку?

Эта мысль вызвала во мне отвращение. Нет уж, пусть сам ищет.

Я легла на кровать и закрыла глаза. Удастся ли мне сегодня уснуть? Проснусь – а рядом отчим лежит?

Мы же всё обсудили, и я дала ему ответ. Как он не понимает, что к девственницам лучше не соваться с такими запросами? У меня, кроме поцелуев, ничего не было, даже не трогал меня никто между ног. И я сама себя не трогала. Хотя иногда там так припекало, хоть на стенку лезь.

Скорее всего, Эмин Наильевич считает меня бывалой. Благодаря маме, конечно. Она наверняка поделились с ним той историей, когда застала меня в квартире с парнем без штанов. Только вот это был одноклассник, который порвал штаны на спортплощадке и попросил меня их зашить, чтобы не идти по городу с голой задницей.

Мама тогда как фурия налетела на него, угрожала, что заявит в полицию. А потом вытолкала его из квартиры, не дав и слова сказать, а на меня накричала. Мне потом стыдно было видеться в школе с тем парнем, ведь между нами ничего не было.

Но я знала, почему мама так некрасиво себя вела. Она хотела оградить меня от ранней беременности и замужества. Потому что сама совершила ошибку в молодости. Я – плод случайного секса. Мама поругалась со своим парнем, которого очень любила, и провела ночь с моим отцом.

Когда выяснилось, что она беременна, отец честно женился на ней, только вот кому от этого лучше стало? Мама как любила, так и продолжает любить того мужчину, а меня считала ошибкой. Любила ли она меня? Большой вопрос.

А отец злился на ее равнодушие, поэтому пил и бил ее. Пил и бил… И так все мое детство прошло с руганью, пощечинами и скандалами. Меня он не трогал, нет. Отец хотел сделать больно только ей. А когда я пыталась заступиться за маму, мог грубо отшвырнуть меня. Однажды я, худенькая щепка, отлетела к серванту и порезала руку стеклом. След остался до сих пор…

А тот мужчина так и не простил мамину измену. Такая вот грустная история, сломавшая мою психику.

Поэтому, когда в нашей жизни появился благородный Эмин Наильевич я была очень рада, что мама наконец познает женское счастье. Но… Счастливой ее точно не назовешь.