– Какую еще правду? – устало спрашиваю я, с раздражением стряхивая с пальцев сладкие капли: не стоило и ждать, что у тебя получится передать мне чашку так, чтобы не плеснуть из нее через край. Наверное, в итоге вместо слов, выстроившихся на странице в ровные ряды предложений, я получу только кофейные кляксы и разводы. Но ты улыбаешься так довольно, будто только что сделала какое-то великое открытие, поэтому мне легко забыть и про усталость и про раздражение, и про бесконечные часы изматывающей скуки, проведенные рядом с тобой. Ведь сейчас я словно призрак, которого наконец заметили.
– Твой талант не в том, чтобы сочинять сложные истории, где много героев и событий, – говоришь ты и делаешь большой глоток, как будто специально, чтобы выдержать драматическую паузу, – а в том, чтобы разглядеть историю там, где не происходит вообще ничего.
– Уф, – я вздыхаю почти разочарованно. Нет, в чем-то ты, конечно, права. Я и о пятиминутном походе за хлебом могу в красках рассказывать пару часов, но…
– Эй, – ты отставляешь свой кофе и наклоняешься, чтобы заглянуть в мое лицо, – зачем нам мир, когда в одной этой комнате столько всего можно найти?
– Что например? Цветочки на обоях? – против воли я улыбаюсь, потому что мне просто приятно видеть энтузиазм в твоих глазах вместо привычной сосредоточенной апатичности.
– Да хоть бы и их, почему нет?
– Забавно, – я вглядываюсь в твои черты, так похожие и так непохожие на мои собственные, я вижу в них тень своих мыслей, – я так долго ждала, когда ты снова со мной заговоришь, что в итоге мне оказалось неважно, что я услышу…
– Раз так, тогда у меня есть к тебе дело, с которым одна я не справлюсь, – на какую-то долю секунды ты становишься почти серьезной, но тут же улыбаешься с видом ребенка, отправляющегося на поиск новогодних подарков, – допивай скорее свой кофе, и будем двигать шкаф. Должна же я, наконец, узнать, какого цвета за ним эти треклятые обои!
Она была красива неброской красотой молодой и уверенной в себе женщины. Ярким цветам она предпочитала естественность и приглушенные оттенки и была диво как хороша в своем образе, хотя любая другая на ее месте походила бы на серую мышку. Но, конечно, она нравилась ему не поэтому.
Она никогда не жаловалась на конфликты с коллегами или с начальством. Он знал, что это вовсе не потому, что она не любит разносить сплетни. Просто у нее действительно был очень рассудительный характер и легкий нрав: в любом коллективе она становилась душой компании – и он охотно мог поверить, что споров и ссор рядом с ней не случалось вовсе или она могла пресечь их на корню. Но она нравилась ему и не поэтому тоже. Хотя бы даже по причине того, что вместе они не работали.