Наконец спортивный канал сменил канал о животных, и голос за кадром заговорил о голубых китах в глобальном океане.
– П-пожалуйста… – я пролепетала не громче дуновения ветра, чувствуя, как слезы застилают взгляд, но Ангел услышал.
– Ты поранила палец. Помоги себе, или это сделаю я.
Я схватила салфетку и сжала пальцы в кулак.
– Я… я не буду никуда звонить! – пообещала, всхлипнув. – Я не верю полиции!
– Знаю.
Вишенка тихо плакала от страха, и он это слышал. Я интуитивно прикрыла дочь собой.
– Соле, я же сказал, что не причиню вред тебе и твоему ребенку. Просто открой дверь, к тебе гости.
– Что?
Но я уже тоже слышала стук во входную дверь и знакомый голос.
Сеньора Лидия никогда не пользовалась звонком, это было ее правом хозяйки дома. Приходила она редко, и всегда по серьезной причине.
Сегодня эта причина определенно была. А я так надеялась, что она не заметит!
Ее голос раздался громче:
– Анна? Девочка, ты дома? Марио? С вами всё хорошо?
Господи. Я в растерянности заметалась по кухне. Схватила сброшенное с волос полотенце и обмотала голову, пряча под него пряди.
Подняв Вишенку на руки, оббежала Ангела, отнесла дочь в спальню и только потом подошла к двери.
Сеньора Лидия всегда знала, дома я или нет, поэтому сердце стучало, как сумасшедшее. Если не отвечу, она откроет дверь своим ключом!
Я открыла замок и постаралась успокоить руки, схватившись пальцами за торец двери и проем.
– Д-доброе утро, сеньорита Белуччи, – пробормотала, оставив щель в квартиру не слишком большой. Это было моим правом квартиросъемщика – охранять свою частную жизнь.
Женщину это не огорчило, напротив она с облегчением выдохнула:
– Ох, слава богу, милая, ты дома! Ночью была такая жуткая гроза! Я боялась, что ливень проломит крышу и нам всем понадобиться помощь! У Валерии и Витторио протекла стена, а мои старые окна ходили ходуном так сильно, что я готова была удерживать их грудью! Утром Витторио поднялся на чердак и обнаружил, что с крыши упали несколько черепиц и разбились. Сейчас поднимусь к Авроре и узнаю, все ли у нее в порядке. Этому дому больше ста лет, переживаю за него, как за ребенка! У вас с Марио всё хорошо?
– Д-да. А что? Т-то есть… Спасибо, у нас ничего не течет!
– Я не про ливень, девочка.
Теперь мое сердце остановилась… и понеслось прыжками вскачь, как заяц.