– Знаю, больно, прости меня, я ничего с собой не могла поделать… Я правда пыталась… Прости… – она снова плакала, ей было больно не меньше его, то, что творилось с ней, травило ей душу.
Он хотел подойти к ней, обнять ее, пожалеть и сказать, что они справятся, справятся вместе. Но, подумав несколько минут, прокрутив все ее слова, сказанные ранее, все ее слова и поступки, услышанные и увиденные им до этого, он понял, что она уйдет, все равно уйдет, и надо, придется отпустить ее, чтобы не сделать еще хуже, еще больнее. Он обдумал еще несколько минут, подождал пока она успокоится, чтобы все наконец решить, и сказал:
– Хорошо. Я понял тебя… я услышал… Знай, я не держу зла на тебя, не буду препятствовать, строить козни, – повисла тишина, он не знал, что еще сказать, как обличить мысли в слова. Через несколько минут продолжил, так же медленно, серьезно. – Я готов подписать развод, если ты все решила, разделить имущество… все как полагается. Василису будешь видеть, когда захочешь, в любое время…
– Любое время? Какое время… Она не останется с тобой… Как? Ребенок должен быть с матерью. Ей же всего пять, пять лет, она такая маленькая! – Она словно пришла в себя, ее глаза округлились, щеки побагровели, сквозь слезы, всхлипы она продолжала. – Как она останется без меня… Вася, Васенька, что я наделала! Сеня, прости, прости меня, как я могла так с тобой поступить… Вася! С тобой… остаться со мной… как? – с ней уже стало совсем плохо, она была словно в припадке, держалась руками за голову, села на кровать и, раскачиваясь взад и вперед, все твердила и твердила что-то неразборчивое.
– Ты не можешь забрать у меня ее, и ее тоже, Нонна, я ее отец, Нонна, как мне жить и без нее, подумай, Нонна, как? – он уже не говорил дрожащим голосом, он орал, злился, потом умолял. Он был очень зол поначалу, как она начала возражать тому, чтобы дочь осталась с ним, но потом пришла досада, обида, тоска.
Сеня увидел, что с женой делается совсем плохо и, несмотря на то, как плохо было ему, он понял, что ей еще хуже. Он сходил на кухню, трясущимися руками налил воды в стакан и пошел к ней. Сел рядом.
– Нона, все, Нонна, выпей воды… – она отпила немного, он поставил стакан на подоконник, обнял ее. Несколько минут они сидели так, молча, издавая только всхлипы, плача.