* * *
Макс поймал себя на том, что смотрит на исчезающий огонек прямо перед собой, а не со стороны. Он снова оказался в своем теле и мог контролировать движения. Огнива же вернулась на его левое плечо. Положив ногу на ногу, она затянулась сигаретой, улыбнулась и посмотрела на Макса. Хвост девушки лежал спокойно рядом, поигрывал только самый его кончик: вверх—вниз. В наряде Огнивы снова произошли изменения – теперь она выглядела как наездница: темные бриджи, облегающие стройные ноги, высокие сапоги из черной кожи, жилетка малинового цвета. Волосы собраны в хвостик. И обязательный атрибут Дьяволицы – маленькие светлые рожки. При этом взгляд – сама невинность. Огнива выглядела так, как будто ничего не произошло.
– А чего ты ожидал от дамы, у которой папа Люцифер? – хмыкнула Огнива на вопросительный взгляд Макса и, не дожидаясь ответа, продолжила: – Ребятам не повезло. Не сразу поняли, с кем связались. Пришлось в доходчивой форме объяснить.
– Не слишком ли это было жестоко? – в свою очередь поинтересовался Макс. – Возможно, просто демонстрации владения огнем хватило бы.
– Во-первых, ты видел, что они хотели меня ударить? Вернее, тебя, но я-то с тобой одно целое, так что считай меня, – рассуждала Огнива. – Но поверь мне, Максик, никто не смеет прикоснуться к дочери Дьявола без ее позволения, никто! Если даже представить такую невероятную ситуацию, что я не смогу ответить, мой папа проявит себя и возьмет ситуацию в свои руки. И поверь мне, то, что я могу придумать, чтобы проучить обидчика, – это детские забавы по сравнению с изобретательной жестокостью Дьявола – моего отца. Наверное, любой любящий отец сделает все, чтобы защитить свою любимую дочку, а если у тебя отец первая личность в аду, то я не завидую обидчику. Так что, можно сказать, я спасла этих двоих от гнева Сатаны. Во-вторых, что за «демонстрация владения огнем»? Я что тебе, фокусник-факир, что ли? Я не демонстрирую огонь, я им повелеваю. В-третьих, – Огнива сделала недовольную гримасу, – отдельного понятия «жестоко» для меня не существует, я по своей природе жестокая.
– Понял, извини, Огни, – ответил Макс. – Я все никак не привыкну к мысли, что ты… м-м-м… в общем, ты, Огнива, из… ада.
– Дочка Сатаны, Макс! – снова засмеялась Огнива. – Можешь смело это говорить. Живу в аду, повелеваю огнем. Это все я, и это мои достоинства. Для меня эти слова имеют обратное значение, не то что для тебя. Вот у вас говорят «гори в аду», желая человеку боли и неприятностей. А у нас так говорят, желая удачи.