– Помните же, дети Леса, – продолжала Жрица. – С этого момента ваши судьбы переплетаются, и назад дороги уже нет. Вы станете жить не только в оболочке, носящей вашу душу. Теперь вы сможете жить и друг в друге – там для вас тоже будет место…
Слова Жрицы стелились по поляне, и их подхватывали птички и бабочки, червячки и букашки.
– Бывает иногда трудно давать любовь, трудно что-то вообще давать. Но пока это не является слабостью. Поступайте в таких случаях так, как со своим отражением, плавающим в лесном озере.
Маленькая мышка выскочила перед Викторией и поучительно добавила:
– Если вдруг вы разглядели в нем грусть или злость, зависть или другое сомнительное состояние души, – значит, кому-то может не хватать вашей любви и вашего веселья, ваших нежных слов и вашей мудрости. И тогда ответьте этому отражению улыбкой.
Пролетавший мимо Виктора шмель тихо прожужжал:
– Помните жжже: вы приютили в себе вашу Любовь, и не стоит ее огорчать. Улыбнитесь – чистой и светлой улыбкой! И когда вы ее узззреете в своем отражжжении, значит, лед ваших сомнений ужжже растаял…
– Да будет так! – хором прозвучало на поляне, и мелодия, притихшая на время, вновь полилась неведомо откуда.
Виляя кошачьим хвостом, Жрица взяла из рук молодоженов фаллический жезл и положила его на Алтарь. Надевая кольцо Виктории на палец, Виктор улыбнулся.
– Мы с тобой выживем, поверь мне, – прошептал он тихо, не отпуская ее руку.
«Странно, почему он так говорит?» – подумалось ей.
Держа в ладони кольцо для мужа, Виктория взяла его за руку. Вот и безымянный палец. Она посмотрела Виктору в глаза.
«Боже, как он постарел! – ужаснулась Виктория, надев кольцо ему на палец. – Какая странная темнота…»
– Ты где? – позвала она и проснулась.
На нее взволнованно смотрел Виктор.
– Светланка… – прошептал он.
* * *
Казалось, кто-то тянет ее за ногу, и Светланка открыла глаза. Родители спали. Рядом с ними сидела бабушка Света, к которой они вчера так долго добирались. Голова ее лежала на коленях, обхваченных руками.
Девочка, привстав, подтянула одеяло, которое почти полностью сползло с настила. Закрутившись на ноге, оно-то и тянуло ее вниз.
«Как здесь душно», – подумала она и решила выйти во двор – подышать свежим воздухом.
Осторожно опустив ноги на пол, она обула тапочки, и, стараясь не шуметь, поднялась по ступеням и вышла из погреба в предрассветные сумерки, которые не в силах был разогнать бледный свет луны.