Колетт замолчала и упала рядом на кровать, комкая в узловатых пальцах свой очередной веер, на этот раз бежевый тряпичный.
– Милая, я и не представляла, что ты настолько боишься замужества. Среди гостей есть во всех отношениях достойные люди. Поверь мне, со временем ты привыкнешь к ним и даже полюбишь. Поверь мне, всё проходит, разбитое сердце лечится. Послушай меня и выбери того, кого я посоветую.
– Нет.
– Я хочу, как лучше, милая.
– Лучше было бы тебе не приглашать Даска, – равнодушно ответила я, так и валяясь на кровати.
Колетт нахмурилась.
– За это извини.
– Как ты могла пригласить женатого мужчину? – слёзы снова полились, и я захныкала, хотя терпеть этого не могла.
Она хотела что-то сказать, но замялась.
– Извиняйся! – требовала я, голос срывался. Как в детстве – глупо, конечно, но мне становилось лучше.
– Прости меня, милая, – прошептала Колетт. – Прости меня, прости. Прости, что я так сглупила. Прости меня, Мариетта.
Легче не стало.
Прорыдав и повсхлипывав ещё с полчасика, я поднялась. Нет, нужно с этим что-то делать, иначе я напортачу. Сколько бы я ни рыдала, пока жених не выбран, меня не оставят в покое. Будут усиленно развлекать, а мои нервы такого напряжения не выдержат. Надо решить эту проблему. Не нужно отвлекаться, к прошлому не вернёшься. Мне нужно замуж, значит, этим и займусь.
– Колет, прикажи принести настойку пустырника.
– Да, милая.
После настойки буря в душе улеглась.
День прошел в бесплодных размышлениях.
И все же решение я придумала, очень простое. Если нет возможности сделать хорошо себе, нужно сделать хорошо хотя бы другим. Я должна позаботиться о королевстве. Сейчас пойду и назову мужем Скалу, раз и навсегда покончу с решением, которое не могу принять. Пусть он таскается на войны и защищает границы, а я буду молча хлопать глазами, когда он сравнивает меня со своей лошадью. Чем не счастливая семейка?
Я отряхнула платье, пригладила волосы. Слёзы высохли, но хмурое лицо никак не желало улыбаться. Но к женихам уже отправлены лакеи, которые попросят их прийти в холл, где принцесса, то есть я, намерена озвучить своё решение.
Придётся идти так. А и ладно! Кого из них на самом деле волнует, насколько помятой я выгляжу?
Мы с Колетт уже собирались выходить, и уже пять раз поругались, потому что я отказывалась признаваться, что за объявление собираюсь сделать. Что я решила? Что хочу сказать вслух, перед всеми? Конечно, какую-то глупость, была убеждена Колетт. Наверняка очередную глупость, принятую сгоряча, за которую стану расплачиваться до конца своих дней. Скажи, скажи, милая!