«Тогда поступим так, – продолжает Лиза, – я заплачу вам сто тридцать тысяч фунтов стерлингов с тем условием, что вы согласитесь выполнять мои поручения, не зная заранее, в чем именно они заключаются. Но скажу, что работа полностью соответствует вашим талантам и навыкам, которые, как я выяснила, вполне можно считать выдающимися. Ничего незаконного. Я не попрошу вас сочинять рекламные тексты для продуктов, несущих потенциальный вред для человека. Я навела справки и знаю, как вы к этому относитесь. Не предложу писать вдохновенные речи, защищающие наркотики или разведение скота на убой. Не заставлю манипулировать людьми, чтобы они действовали против своих интересов («Жаль, – думаю я в этот момент, – такое мне как раз нравится»). Я представляю, на что вы способны, Леонард, и уверяю, что наше сотрудничество позволит использовать ваши умения наилучшим образом. Я бы даже сказала, ради благородной цели. Я так упорно интересуюсь, верите ли вы в Бога, потому что один из наших рабочих моментов будет касаться религии. И мне нужен не просто выдающийся коуч, но тот, кто обладает достаточной ясностью ума, которой в подобном контексте не стоит ожидать от верующего. Набожные люди, под каким бы знаменем они ни выступали, тяготеют к искажению реальности, чтобы найти подтверждение своим безрассудным теориям». («Впрочем, как и все остальные», – думаю я).
Когнитивное искажение, состоящее в том, чтобы верить лишь в то, что нас интересует, и видеть вещи не такими, какие они есть в реальности, а такими, какими мы хотим их видеть, – величайшее бедствие в мире, унесшее собой больше жизней, чем чума.
И все же, сто тридцать тысяч фунтов стерлингов. Вдобавок дама, судя по всему, собрала достаточно информации обо мне. В общем и целом, я даже могу пережить то, что она называет меня коучем. И если работа, которую предлагает Лиза, соответствует моему профилю, и мне не придется делать ничего, что мне претит – что ж, это интересно. Мне хорошо заплатят за то, что у меня появится свободное время. Слишком радужно, чтобы оказаться правдой. Но в конце концов, что плохого может сделать мне старая женщина, от которой так чудесно пахнет ванилью? Она курит как паровоз и странно одевается, но это даже внушает доверие. Конечно, все эти мои размышления не имеют под собой почвы (у меня будет возможность убедиться в этом чуть позже), и выводы кажутся нелогичными (и это я тоже скоро пойму). Что есть, то есть: