– Просто надо соотнести дни недели с надеваемым бельем. К примеру, завтра будет четверг. Верно? Так вот… Если завтра вы наденете трусики «Четверг» – то вуаля! Дело сделано! Вы вернетесь к верному отсчету.
«Трусики «Четверг»!»
Господи, она уже полюбила их больше, чем белье с другими днями недели! Черт, она могла бы даже отправиться домой и натянуть их, не откладывая… Или сначала постирав, быть может. Мысленно извинившись перед остальными днями недели, Би невольно задалась вопросом: а можно ли испытать оргазм от того, что мужчина с такой частотой и одержимостью роняет с языка слово «трусики»?
«Ох, Би, ради всего святого… Возьми себя в руки!»
Она опустила ступни на пол и села на скамье ровнее, чуть выпрямив спину.
– Боюсь, что это просто невозможно, – произнесла она, вновь напуская на себя образ той Би с большим приветом, что встретилась ему перед ресторанчиком «У Энни».
Пару мгновений офицер Купер задумчиво глядел на нее.
– Позвольте, угадаю. Потому что вы теперь – нарушительница правил?
Би вздернула подбородок:
– Именно, черт возьми!
– Ясно… Сдаюсь… А почему вы стали нарушать правила?
Этого простенького вопроса хватило, чтобы Би завелась с пол-оборота. К ней вмиг вернулись ярость и чувство бессилия, охватившие ее около месяца назад, в Лос-Анджелесе, когда она оставила свое тепленькое местечко в рекламной фирме после того, как на заседании руководства компании, состоящего из одних мужланов, ее в очередной раз продинамили с повышением. Равно как и обида на несправедливое осуждение со стороны отца. Будучи сам рекламщиком и корпоративным начальником, он назвал ее решение бездумным, опрометчивым и импульсивным – мол, «совсем как твоя мать».
При том, что всю жизнь Би из кожи лезла вон, чтобы быть ей полной противоположностью!
Итак, офицер Остин Купер-Супермилашка со своими «трусиками» оказался временно забыт: на Би с новой силой накатили переживания того дня и тот болезненный двойной удар под дых. Она сорвалась со скамьи и принялась нервно ходить взад-вперед по камере. Шесть шагов к одной стене, шесть шагов – к другой.
– А что хорошего мне дало это соблюдение правил? – Она резко развернулась к офицеру Куперу, стоя в середине камеры.
«Будь хорошей девочкой», – рефреном звучало всю ее жизнь бабушкино напутствие.
– Что я за это получила? – жестко спросила она. – Ничего! – Она вновь начала мерить шагами камеру. – Пятнадцать лет я пахала в этом агентстве – и меня раз за разом обламывали с повышением. Тот угловой кабинет руководителя, о котором я грезила с тех самых пор, как пришла в фирму младшим копирайтером, ту должность, что мне обещали каждый год на протяжении