– А ты чего такая борзая? – толстуха набычилась и угрожающе двинулась к Алине.
Худышка испуганно пискнула и шустро спряталась за спину спасительницы. Алине от вида надвигающейся горы сала стало не по себе, драться она никогда не умела. Но и не пришлось – их с худышкой заслонили остальные девушки. Одна из них, повыше и покрепче остальных, уперлась рукой в грудь толстухи, остановив ее:
– Анжела, угомонись. Новенькая права, нам надо вместе держаться, а не гнобить друг друга. – повернулась к Алине. – Кстати, как тебя зовут?
– Вероника.
Алина знала, что ее продали под именем беглянки, Вероники Скворцовой – обезопасили себя на случай поисков. И она решила остаться с этим именем, пока находится в плену. А свое вернуть, когда сбежит.
– Я Катя.
– А я Люся, – пискнула худышка. – Спасибо тебе, Вероникочка.
Триумф.
Именно так, и не иначе.
Триумф Доры Ифанидис, добившейся своей, некоторым дурам казавшейся нереальной, цели. Сегодня она станет Дорой Кралидис, и эта фамилия идеально подходит ей, прирожденной королеве. Правда, дословный перевод этой фамилии означает «сын короля», но это уже неважно. Она – королева!
И выглядит соответствующе.
Дора победно улыбнулась, рассматривая свое отражение в зеркале. Отражение ответило такой же улыбкой, имело на это право – стилисты и модельеры постарались на славу. Платье было роскошным, сидело идеально, подчеркивая хрупкость невесты. Ржавые волосы убраны в гладкую прическу, сверкает бриллиантами диадема, фата похожа на крылья, макияж великолепен, впервые в жизни Дора выглядит если не красоткой, то вполне симпатичной девушкой. Визажист полтора часа колдовал над ее лицом, но результат того стоил, на свадебных фото будут вовсе не красавец и чудовище, а вполне гармоничная пара.
Похоже, зря она все время красилась сама, стоило признать, что делать этого не умеет. Ну и ладно, Димитриса устраивает ее внешность без макияжа, и она напрягаться не станет.
В дверь постучали, раздался голос отца:
– Дора, к тебе можно?
– Заходи!
Дора развернулась к двери, ожидая реакции отца – она еще не видел законченного образа дочери.
Реакция была правильной – радостное удивление, затем – восхищение. А в уголках глаз блеснули… слезы?! Жёсткий, циничный, известный своей бессердечностью Николас «Кайман» Ифанидис растроган?
Отец протянул руки: