Так, – после секундного молчания продолжил старейшина, – соединяем мыслелучи.
– Как?! – Дронгу раньше не приходилось участвовать в таком действе.
– Всё просто, – спокойно начал старейшина, – вас там трое. Нас тут четверо.
Начинай думать. Как можешь громко. Затем представь, что твоя мысль становится ярким лучом. А потом, как к ней присоединяются ещё шесть.
Когда лучи соединились…ох, Дронг даже пожалел, что не художник!
Семь лучей образовали такую мощную спираль, что…ух!
Спираль закрутилась против часовой стрелки, ввинчиваясь в скалу. И что странно, всё происходило совершенно бесшумно! Ни треска. Ни скрежета.
Да что там, даже камушки никуда не отлетали, спокойно раздвигаясь в разные стороны.
Сначала просверлился потолок у Дронга. Он видимо, был ближе всех к поверхности.
Затем у двоих его собратьев.
Затем треснула, расплавляясь, сеть на каждом. Спираль растаяла.
– Принимайте невидимое состояние! – скомандовал всем старейшина.
Освобожденные драконы послушались. Они успеют потом наликоваться! А пока надо было всё сделать толком.
Старейшина отдал мысленный приказ, и все семеро выстроили четкий круг.
Опять соединили мысли в спираль. Мощь семерых и сила знаний старейшины начали восстанавливать пробои потолков. Скоро пробоин не было. Были целые подземные камеры.
И в каждой камере образовался очень реалистичный фантом дракона.
Если бы у кого-то хватило смелости войти в камеру и потрогать, то он бы ощутил плотность настоящих тел.
Всё-таки старейшина был очень силен!
Все, доделав, драконы взяли курс к жилищу дракона. Нужно было многое обсудить.
Драконы, просидевшие в магических сетках порядочное время, наслаждались полетом, кувыркаясь, и дурачась, как маленькие, только, только вставшие на крыло дракошечки.
А по прилету к старейшине, они так наелись,…что уснули практически там, где ели. Ну, не совсем, конечно, но носом клевать начали уже за столом.
Старейшина понимающе проводил взглядом слуг, под ручки уводящих гостей в спальни. А сам уселся думать.
Его уже давно тревожили странные слухи, доносившиеся из королевств. Но он всегда предпочитавший не вмешиваться, пока не попросят, раньше не занимался этими вопросами. А тут, видимо, время пришло. Тяжко вздохнув, он решил, что утро вечера мудренее, и тоже отправился спать. Сны ему снились тревожные. И проснулся он очень рано.