Глава первая
Мотивация и смысл
Доктор медленно вынул из ящика лист бумаги, положил на стол, взял ручку, поднял на меня глаза и спросил:
– Цель рождения?
Я замялся…
(Из Сети)
Невольно, даже не озадачиваясь мыслью, случайно ли это, я пришёл к выводу, что эта книга будет основана на законе триединства. Как и всё в нашем мире.
Однако подразумеваются в этом повествовании совершенно другие составляющие триединства. То, на чём, собственно, и держится наша идея о долголетии. Эти три кита, поддерживающие замысел автора, понятны и доступны каждому из нас. Что, собственно, означает: а никакого секрета долголетия не существует! Ни один долгожитель, уж извините, не ловил волшебную щуку, не срывал цветик-семицветик и не съедал молодильного яблока.
Контекстом нашего триединства являются возможности и инструменты, необходимые для достижения цели.
И первого «кита» я бы назвал ОСОЗНАНИЕ.
В этой части мы поговорим о психологической готовности, о вашей воле как о свойстве, позволяющем сознательно управлять своими эмоциями и поступками. Другими словами, способны ли вы изменить себя, свои привычки, своё мышление.
Потому что…
Любое желание начинается с мотивации.
ЗАЧЕМ?!
ДЛЯ ЧЕГО?!
И ПОЧЕМУ я хочу жить долго?!
Для начала уточним разницу между понятиями «мотивация» и «мотивирование». Мотивация – это личное желание человека достичь определенной цели. Она является внутренним двигателем, который заставляет нас действовать в определенном направлении. Мотивирование же – это процесс, который помогает вдохновлять человека на достижение определенной цели. Так как одним из внутренних механизмов мотивирования является мотивация, то и в нашей книге мы условимся эти два значения не разделять.
В XX веке в психологии понятие «мотивация» было тесно связано с понятием «потребности». Привязав нашу мотивацию к подходящей потребности – биологической, – мы приходим к выводу, что жить долго (и счастливо) обусловлено естественной потребностью любого биологического вида. Казалось бы, чего проще: есть жизнь, есть инстинкт самосохранения – живи! Однако речь идёт не просто о животном, а о животном разумном, венце природы, возомнившем самому решать, жить ли ему сотню лет или довольствоваться половиной этого.