Хоть и была Леночка малоежкой, понимала: сказанное – веский аргумент. Как и сам авторитет матери – хозяйки и единственного взрослого человека в доме. А потому-то большая часть двора безоговорочно была отведена под огород. В его нанавоженной земле бодро рос и отборный картофель, и витаминная морковь, и белокочанная капуста, и сахарная свёкла и бог весть что ещё.
Росли овощи дружно. Что такое сорняки, они не знавали. Опылялись, зацветали и плодоносили своевременно.
Вообще, вся жизнь приусадебного участка велась соответственно таблицам, начертанным на пожелтевших клочках бумаги – пару лет назад Катерина выдрала страницы из отцовской агрономической книги и пришпилила их булавками прямо над кухонным столом. Последнее время она уже в них не заглядывала: интуиция подсказывала, когда нужна подкормка, когда орошение…
Овощи не то побаивались хозяйку, не то уважали. Но в любом случае от научных показателей не отклонялись и приносили богатый урожай, не смотря на все каверзы северного климата и причитания городских горе-огородников, заполонявших село летом до самых краёв – словно корнишоны в трёхлитровой банке.
Если бы это была фантастическая повесть, то я непременно сообщила бы, что овощи и в банки под закрутку сами полезали. Но не буду преувеличивать – ведь это только сказка. Здесь – правда. Да и труд Катерины не стоит недооценивать – огородные дела стоили ей немалого количества времени и мозолей. И ещё эта постоянно ноющая боль в спине!..
Но более всего тяготил страх – страх не справиться с хозяйством и воспитанием ребёнка. Он-то и заставлял молодую женщину трудиться, не поднимая головы, и делать заготовки впрок.
Так же – впрок – она любила дочь. Любила крепко, за двоих. Участь каждой одинокой матери стать лучшим отцом для своего ребенка. Если приноровиться – отлично получается.
***
От остальной части двора огород отделяла узкая бетонная дорожка. Огороженная с обеих сторон сплетёнными между собой железными прутьями, она тянулась от калитки до самого крыльца. По весне, чуть сойдёт снег, дорожка не выдерживала натиска дерзко и бесцеремонно пробивающейся жизни и приобретала ярко-зелёную окантовку. С годами цементная поверхность потрескалась, и по ней сеткой расползлись едва заметные трещинки. Они забились всем тем, что было способно плодоносить. И не успевала Катерина глазом моргнуть, как на дорожке, только её солнце пригреет, вырисовывался фантазийный зеленый орнамент. Крепкий бетон терзали неугомонные побеги – победить его, разумеется, не могли, но изрядно мучали. Сильные и неприхотливые, они, как и всё живое, устремлялись к свету.