– Во-первых, они всегда были очень демократичны. Во-вторых, какая же ты простушка! Современная, образованная, да еще и очаровательная женщина. В-третьих, одета ты хорошо, мне очень нравится.
Он притянул ее к себе, и они поцеловались легким касанием губ.
И все же ему пришлось порядочно подождать, пока она заканчивала макияж. Потом они отправились к Новожженовым. Друзья Слава, Андрей и Володя уже находились там. Появление Алексея вдвоем с девушкой было встречено возгласами удивления и радости со стороны друзей. Он подвел Лену к отцу и матери:
– Папа и мама, хочу вас познакомить. Моя подруга Елена.
– Нам Алеша уже не раз о тебе говорил. Вот вы какая! – воскликнула Антонина Васильевна, невольно любуясь красотой молодости. – Проходите, будьте как дома.
Алексей подвел Лену к каждому из присутствующих, познакомил со всеми.
– Я, наверное, не ошибусь, если скажу, что все разговоры наших друзей так или иначе касаются политики, – сказал он Елене, усаживая ее поудобнее, чтобы она могла все слышать и видеть.
– Вероятно, моя судьба такая, – сказала она. – На работе – политика, мой друг, – она посмотрела на Алексея, – политик. Ну, значит, и в гостях – политика.
– Такова жизнь, ребята, – вздохнул Виктор Андреевич, – мы с вами живем в такое время, когда о политике говорят и спорят все в России. Даже совершенно неграмотные. Бывают такие времена. Ведь политика – это, прежде всего, власть. А она у нас такая, что никто не может определить, есть она, или нет ее. При царе пять месяцев назад она была плохая, но была. А вот что сейчас, и что нас ждет в будущем?
– Самый интересный вопрос, что у нас сейчас: безвластие, или многовластие? – спросил Андрей, поставив на некоторое время в затруднительное положение присутствовавших.
– Двоевластие – это точно, – убежденно сказал Вячеслав. – Об этом все открыто говорят и пишут. Временный комитет Государственной думы, создавший Временное правительство и Совет рабочих и солдатских депутатов, создавший Исполком Совета.
– Не забудем, что Государственную думу никто не отменял. Есть Советы, которые не признают над собой никакой власти, например, Кронштадский. Казаки выходят из повиновения. Есть еще комитеты. Появились национальные правительства, например в Финляндии. Все это растаскивание власти я бы назвал многовластием, – сказал Володя