Не сколь его, сколько гостей,
Но я держусь: «Скорей! Скорей!»
Скорей кончайся этот пир!
Так надоел его мундир!
Сидеть тут с ним такая мерзость
В его глазах прикрылась дерзость.
Коварство зреет. Вижу я.
Его же тянется рука,
Не дав мне встать из-за стола.
Как змей запястье обвела.
– «Постой! Уместно ль так сбегать внезапно?»
Ещё и спрашивает гадко.
И с неохотой я опять
Сажусь открыто воздыхать.
А гости пляшут и танцуют
Друг другу счастье там даруют.
И вдруг меня, схватив за кисть
Повёл на танец этот «принц».
Прижал к себе так неприлично,
Не побоялся он публично
Ещё и в самом центре встать
И тут же начал танцевать.
Воскликнуть не имею права,
А он кривляется лукаво.
Не смею я в глаза глядеть
И начинаю вдруг краснеть.
И сердце, словно птица,
Пойманная в силки синица
За грудиной трепетает
И постепенно «улетает».
– «Убрал сейчас же свои руки!»-
капризный писк пошёл от «куклы».
– «Я не холоп тебе, дитя!» -
игриво мне же отомстя,
Он развернулся очень круто.
Да так, что мне аж стало дурно.
Но он не даст упасть мне сразу.
А дальше вторишь выкрутасу.
Ему в забаву сие действо,
– «О, прекрати же непотребство!»
И вмиг маэстро прекращает
И палочкой уж не махает.
Сейчас теперь гавот играет
Но без меня он выступает.
Он отпустил свою «добычу».
Как оказался он двуличен.
Теперь танцует он с другой.
Но взгляд с меня не сводит свой.
Ему без разницы, кто пара
Здесь. Сейчас. Одна лишь дама
Его волнует так безумно
Что хочется бежать бездумно.
Куда угодно бежать я рада.
Только подальше от его взгляда.
От жадных рук его костлявых
И фраз любовных и корявых.
Когда все спать легли, во тьме
Он тайно прокрался в спальню ко мне.
Не благодарность мне за вечер,
А приглашение семье же.
С желаньем видеть нас к себе
Но, застав меня лишь в неглиже
Не поспешил уйти, бесстыдник
Как будто ждал мой подзатыльник.
– «Чего тебе? Скажи же прямо!
Моя семья прибудет завтра.
В твоё имение родовое
Надену платье выходное».
И, не сдержавшись сей же час,
В нём вновь проснулся ловелас
И повалив меня на палас
Внезапно пыл его угас.
– «Да что с тобой? Вам вальса мало?
Признаюсь, я бы завизжала.
И если ты посмеешь взять,
То что прикрыто тканью бязь,
Я подыму прислугу всю
И вылетишь на улицу.
Как нерадивого щенка
И чтобы знал наверняка.
И поцелуй накрыл вдруг губы,
Но не властный или грубый.
Длился он одну минуту.
После сам не рад, что в плен
Взял он то, чего хотел.