Она успела сделать несколько шагов, когда ей что-то померещилось невдалеке. Что-то огромное, грязновато-белое, бесформенное. В нос неожиданно ударило зловоние. Хейта сделала еще один шаг, но правая нога уехала вбок. Хейта неуклюже взмахнула руками и в следующий миг уже лежала на спине, оторопело глазея в низкое хмурое небо.
Уцепившись за ледяной уступ, она тут же поднялась, пристально озираясь, – но на этот раз ничего не заметила. Однако тревога продолжала сдавливать ей грудь, точно мельничный жернов. Тот, кого они искали, был неподалеку.
Отряхнувшись, Хейта бросилась назад, вылетела на ледяную проплешину и застыла, озадаченно глядя по сторонам. Ее спутники исчезли. Хейта стояла в окружении немых льдов совершенно одна.
Ей тотчас сделалось не по себе, лютый страх сдавил горло невидимой рукой. Потеряться в таком месте означало попросту сгинуть! Но она тут же совладала с собой, стиснула пальцы в кулаки, чтобы перестали трусливо дрожать, и вновь огляделась, но уже рассудительно.
С проплешины уводили три хода, они постоянно петляли и спешили скрыться из виду, так что узреть друзей с такого расстояния Хейте не удавалось. Она поискала засечки на льду, но Харпа, как назло, позабыла или не потрудилась их оставить. Хейта в отчаянье крикнула:
– Эй! Ма-ар! Харпа! Бро-он! Где вы?!
Крик вышел тусклым, он расшибся о льды и затих, не вспугнув даже эхо. А стоять было невмоготу. Жгучий холод кусал ноги, впивался в лицо намертво, точно когтями. Подумалось: «Да и на проплешине этой я как на ладони. Опасно».
Правый ход показался наиболее просторным и светлым. И, кляня себя за неосмотрительность и глупость, Хейта двинулась вперед. Она ступала неслышно, настороженно глядя по сторонам. Казалось, льды тоже глядели в ответ, недоверчиво и враждебно, недовольные ее нахальным вторжением. А чувство угрозы, нависшей над головой как лезвие топора, возросло стократ.
Брон пропустил вперед Мара и остановился, чтобы подождать Хейту. Последние несколько шагов он перестал ощущать ее присутствие. Время шло, но она не появлялась. В сердце оборотня шершавой змеей шевельнулась тревога. Чуткий слух уловил слабые отзвуки девичьего голоса. И, более не раздумывая, Брон опрометью бросился назад.
Он вылетел на проплешину, лихорадочно глядя по сторонам, – никого. Оборотень снова принюхался. На этот раз удача ему улыбнулась. Он почуял Хейту совсем близко – запах спелой вишни смешался с запахом лесных трав, прогретых на солнце. Но этот запах внезапно перебил другой. Странный – Брон учуял его впервые.