– Позволите узнать, свидетелем чего я только что стал? – спросил Меншиков.
– Лариска в карты играет невероятно! – голосом очарованного кем-то человека заявил Петр. – На протяжении нескольких часов никто ее обыграть не смог.
– Вот как, – хмыкнул Меншиков, словно заподозрил в этом что-то нечистое.
– Ловкость рук и никакого мошенничества! – рассмеялась Лариса Константиновна. – Я просто хорошо считаю. У меня есть несколько талантов, которыми я сильно горжусь и игра в карты – один из них.
Она не была юной и очень себя ценила. Александр никак не мог понять, кем она приходится теперь Петру. Недавно у того возникла связь с Мартой. Но здесь было что-то иное. Лариса Константиновна не была похожа на ту, кто станет предлагать себя мужчинам. Несмотря на ее явную вольность, в ней чувствовалась уверенность богатого и влиятельного человека. Этого не было у самого Меншикова. Он вырос в бедной семье и всего добился своими трудами. Несмотря на то, что карьера его была успешна, он не мог не оглядываться на то, что все его влияние может рассыпаться в один день. Лариса Константиновна была другой. Она держалась так, как держатся потомственные. Те, за кем всегда была сила рода. И то, что она позволяет себе чуть больше – лишь доказывает это.
***
Когда занимался рассвет, Лара окончательно оставила надежду уснуть. Она встала и накинула свой замечательный халат. В нем она ощущала себя пираткой. Она почесала Тревела за ухом и вышла из шатра. Кот тут же последовал за ней. У него, может, и не было человеческого интеллекта, но четкое инстинктивное понимание, что рядом со странной путешественницей он в безопасности – да.
Лара умела двигаться тихо и совершенно не боялась того, что вокруг полно мужчин. Как и прежде, она не жила с мыслью о том, что противоположный пол может, а главное хочет, ей навредить.
Десять минут ходьбы и вот она на берегу залива. Она не любила это место. Всей душой не любила. Все ее воспоминания об этом месте, кажется, связаны с одним лишь инженером. Даже во время поездки с Мидом, они все равно наткнулись на следы ее старой любви. Да, кажется, Николай Павлович сумел изничтожить каждое ее счастливое детское воспоминание о семейных поездках в Петергоф и на пляж в Солнечное, Зеленогорск… А может и хорошо. Тосковать по неудавшемуся возлюбленному куда проще, чем по семье: семью она уже никогда не увидит. А инженера, может не самого, но отголоски его присутствия – наверняка.