Друг любил эту композицию. Именно она звучала, когда у него из руки выпала трубка и я, ткнувшись в знакомую ладонь, впервые не ощутил её тепла.
У остановившейся машины распахнулась дверь, и музыка обрушилась на меня, заполняя сердце огнём и страхом. Хриплый голос пел непонятными словами, что сердце должно быть свободным, и тогда мы сможем летать. Знакомый голос превращал огонь в боль. Когда в очередной раз из динамиков прозвучало:
«Set me free»,
– боль и страх подкатили к горлу и, освобождая сердце, брызнули из глаз. Каждая капля влаги забирала с собой боль. Каждая слезинка уносила страх.
«Значит, я могу летать», – мелькнуло в сознании, когда я увидел, как ухоженными пальцами в такт музыке постукивал по рулю водитель подъехавшей машины. Потом и его скрыла крыша авто.
И только теперь я увидел – на моём месте уже лежала другая большая собака с таким же, как и у меня, белым пятном на боку, и её морда тоже была мокрой от слёз…
Интересная история, произошедшая в Одессе, которая вполне органично завершается её названием
В 1970-е годы большие самолеты прилетали в Одессу в аэропорт Центральный. Экипажи этих самолетов жили в профилактории возле маленького аэропорта Застава в двадцати – двадцати пяти минутах езды. Возили их туда стареньким автобусом, почти как в известном фильме «Место встречи изменить нельзя». И водитель был под стать автобусу, старый колоритный одессит, кажется, сошедший со страниц Бабеля или Жванецкого. Прилетавшие часто в Одессу экипажи знали его острый язык и от греха подальше старались на него не попадать. Но в то утро, когда мне пришлось воспользоваться этим транспортным средством, чтобы добраться до аэродрома Застава, в экипаже, прилетевшем из Свердловска, была молоденькая проводница. Скорее всего, она прилетела в Одессу впервые. И только поэтому очень опрометчиво решила обратиться к водителю с невинным, как ей казалось, вопросом. Несмотря на то, что ее более опытная подруга решительным шепотом отговаривала делать это, молоденькая бортпроводница таки спросила водителя:
– Скажите, пожалуйста, товарищ водитель, я смогу купить в Одессе колонковые кисточки для рисования?
Самый что ни на есть невинный вопрос. Чем ответ на него может грозить молоденькой девушке? Конечно, ничем грозить не может! Если только задан не в Одессе! В Одессе же на этот вопрос милая свердловчанка услышала вот такой ответ.