Джейсон «Джей» Стоун был первым мальчиком, который подарил мне цветы. Ну, если считать цветком один-единственный грубо сорванный одуванчик. Он сделал это, когда мы были в третьем классе, и я пришла в школу в своем любимом банте. Он сказал мне, что я выгляжу красиво, и всё – я влюбилась. Со временем мы стали хорошими друзьями. Точнее, он был хорошим другом для меня. В его присутствии у меня просто развязывался язык. Он был типичным американским парнем со светлыми волосами, голубыми глазами и блестящими навыками игры в бейсбол. Однако по мере того как я набирала килограммы, я стала стесняться общаться с ним. У меня был лишний вес и подростковая застенчивость. Я сказала себе, что я не та девушка, которая заслуживает проводить время с Джеем Стоуном, и отдалилась от него.
Николь прекрасно знала о моих чувствах к нему. Она даже подталкивала меня пригласить его на свидание, потому что, по ее словам, он был влюблен в меня, несмотря на мои проблемы с весом. Скажем так, я была очень-очень против этой идеи. Однако летом, перед моим вторым годом старшей школы, я поняла, что, возможно, я наконец-то совершу прорыв. Вкалывая на беговой дорожке и потребляя воду в количестве, равном весу моего тела, я почувствовала, что, возможно, это будет тот самый год. Год, когда у меня появится шанс и я, наконец, стану кем-то, кто сможет флиртовать с Джеем Стоуном.
Меня ждало жестокое потрясение.
Первый раз после того лета я увидела Джея в школьном коридоре перед звонком на первый урок. Я надела свои лучшие джинсы-скинни, в которых, по совпадению, хорошо смотрелась моя попа, приталенный топ с намеком на декольте и довольно крутые байкерские ботинки. Я старательно накрутила свои светлые волосы в пляжные волны и мастерски наложила макияж. Однако не прошло и пяти минут, как макияж с глаз потек по моему лицу, когда я увидела его.
Он засунул свой язык в рот моей лучшей подруги – простите, моей бывшей лучшей подруги. Если бы я хоть что-то съела, содержимое моего желудка, несомненно, проделало бы обратный путь наверх. Я отчетливо помню, что почувствовала, как мое сердце будто сначала кто-то крепко схватил, потом сжал его, а затем разделил на мелкие кусочки. Слезы навернулись на глаза, а в горле запершило. Это было худшее, что я когда-либо чувствовала.