– Как же мне не терпится закончить учебу. И свалить из Висконсина, – признался Питер.
– Правда?
– Я ужасно устал от всего этого.
Мне стало грустно, хоть я и постаралась этого не показать. Конечно, мы с Питером были едва знакомы, но мне не хотелось, чтобы он уезжал.
– А куда ты хочешь отправиться? – спросила я.
– Классно было бы пожить за границей. Может, в Барселоне, – ответил он.
– Ты знаешь испанский?
– Ага. Правда, там говорят на каталонском. Но уж наверное я бы как-нибудь справился.
– Оу. – Я почувствовала себя невеждой. – Да, конечно.
Питер встал и включил музыку.
– Слушала когда-нибудь Берри?
Заиграла какая-то французская песня. Голос у певицы был нежный, как шелк, и очень сексуальный. И игривая мелодия мне понравилась.
– Нет, но мне нравится, – отозвалась я. И, помолчав, добавила: – И кстати, мне нравится в Висконсине.
– А что именно? – спросил он, снова опускаясь на диван рядом со мной.
– Нравятся люди в Мэдисоне. Нравится, что тут хорошо пишется. Нравится моя жизнь. – Я пожала плечами. – Наверное, можно сказать, что я тут счастлива.
– Это здорово. Не знаю, может, все дело в том, что я тут уже пять лет, но я прямо дни считаю до отъезда. К тому же здесь ужасно холодно.
Тут Питер закинул руку мне на плечи. До сих пор, не считая того поцелуя в машине, мы друг к другу не прикасались.
Вскоре мы уже лежали на диване. Питер по сравнению с тонким хрупким Чарли поразил меня своей силой и мощью. В разгар ласк он вдруг на секунду оторвался от меня и подпел звучащей песне. От неожиданности я рассмеялась.
– Мой любимый момент, – пояснил он.
– Правда, классный, – кивнула я.
Ужин тоже прошел совсем иначе, чем с Чарли. Мы куда меньше смущались. Я спокойно ела, не тревожась, что измазалась едой. Рассказывала Питеру о семье, он тоже не отставал. Снова заговорил о смерти матери. Оказалось, его отец очень быстро начал встречаться с другой, и Питера это сильно задело.
– Не подумай, что я ее ненавижу, – заверил он. – Наверняка она прекрасный человек. Но принять то, что они вместе, я не могу. Это просто неуважительно по отношению к маме.
– Она будет у вас на День благодарения? – спросила я.
Он кивнул.
– Вместе со своей дочерью. Я все понимаю, у них с отцом роман, но зачем посвящать в это родственников?
Мне вдруг захотелось защитить его. Предложи он мне поехать с ним, я бы, глазом не моргнув, отменила поездку домой. Тут же купила бы билет до Лос-Анджелеса и полетела с ним.