Маша, дача, карантин и прочее - страница 18
Бирке рассердился.
– Типичная итальянская расхлябанность! Любой офицер СС поставит что угодно за месяц, причём бесплатно.
– За месяц? Невозможно!
– Запросто! Эй, Клаус!
Клаус появился мгновенно, будто ждал за дверью.
– Господин полковник?
– Приказываю поставить оперу Вагнера. Срок – один месяц.
– Слушаюсь!
– В помощь можете одолжить в концлагере какого-нибудь дирижёра.
– Есть!
– А этого отправьте на его место!
Полковник показал на Бено.
– Так точно!
Музыкант подпрыгнул.
– Подождите! Мы же творческие люди! Кто так обсуждает проекты? А где капризы? Где борьба за гонорар? Ваш Клаус талант несомненный, это видно по выправке. Но если он поставит «Валькирию», Вагнер восстанет из гроба и придёт! Вам нужен зомби на премьере?
– Уверен, автор будет в восторге. Клаус, начинайте!
– Но я лучше Клауса! Я Бенедикт Фарнезе! Моё лицо на всех афишах!
– Вы мямля и тряпка!
– Снаружи – да! Но внутри я гранит и в то же время вулкан!
– Ставить оперу для отца нации должен человек с характером.
– Для отца нации?
– Это я образно.
– Вы ставите оперу для верховного главнокомандующего?
Бено изобразил руками что-то вроде восходящего солнца. Бирке мотнул головой.
– Вам послышалось. Впрочем, неважно. Господин дирижёр, вы свободны. Можете идти в свою филармонию и репетировать любую муть, она у вас отлично получается. Прощайте!
Полковник встал и обратился к адъютанту, мгновенно забыв о дирижёре.
– Так что, Клаус, когда будет готова опера?
– Я поставлю её за тридцать дней! – ответил капитан.
– Ах, так? – вскричал Бено. – А я поставлю оперу за двадцать девять дней!
– А я за двадцать восемь! – завёлся Клаус.
– Ставь! То есть нет, я поставлю за двадцать семь дней, хоть это и невозможно! Первая репетиция завтра! В полдень! Всех приглашаю!
Бирке не выдержал, треснул по столу тяжёлым гроссбухом.
– Молчать! У меня от вас голова болит!
Полковник прошёлся взад-вперёд, успокаиваясь. Потом сказал:
– Клаус – офицер, ариец. Имеет боевые награды. Я ему доверяю.
– А я итальянец! Моя жена – примадонна парижской оперы!
Комендант подошёл близко и посмотрел в глаза. Дирижёр унюхал, что с утра комендант ел рыбу. Казалось, полковник видит внутренности музыканта, будто тот пустой внутри, а снаружи прозрачный.
– Так и быть, – согласился Бирке. – Поручаю оперу вам обоим. Вы будете махать палочкой и орать на музыкантов. А вы, Клаус, пресечёте саботаж и разгильдяйство. И если кто-то узнает о том, что вам тут послышалось… я сотру само воспоминание о вас. Вам понятно?