– А Серва́ к нам присоединится? – спрашиваю я mama.
– Нет, – отвечает та, и небольшая складка пролегает меж ее бровей. – Сегодня она не в лучшей форме.
Родители оставляют меня переодеваться.
Мой гардероб набит вечерними нарядами, большинство из которых мы купили в этом году. Я пробегаю пальцами по богатой палитре цветов и тканей, пытаясь сделать выбор быстро.
Я могла бы провести так хоть час. Я немного рассеянна и люблю красивые вещи. Особенно одежду.
Кто-то может посчитать интерес к моде легкомысленным. Но для меня одежда – это искусство, которое мы надеваем на себя. Способ заявить о себе в любом помещении. Это инструмент, с помощью которого можно сформировать мнение о себе еще до того, как вы произнесете хоть слово.
Вот как бы я описала это кому-то.
Для меня же это значит гораздо больше.
Я остро реагирую на цвета и текстуры. Они задают мне настроение. Я не люблю в этом признаваться, потому что понимаю, что это… странно. Большинство людей не испытывают физического отвращения к непривлекательному багровому оттенку. И не чувствуют непреодолимого желания потрогать шелк или бархат.
Для меня же это всегда было так, сколько я себя помню. Я просто научилась это скрывать.
Я заставляю себя схватить платье, не тратя время на созерцание.
Выбираю одно из моих любимых – бледно-розовое с развевающимся шифоном на спине, напоминающим крылья бабочки.
Я наношу немного розовых румян и блеск для губ того же оттенка. Не слишком ярко – мой папа не любит, когда я наряжаюсь чересчур «зрело». Мне только-только исполнилось восемнадцать.
Когда я спускаюсь, родители уже ждут меня в лимузине. В воздухе витает напряжение. Отец держится сурово и прямо. Мама бросает на меня взгляд и переводит его в окно.
– Поехали, – рявкает водителю tata.
– Я собралась так быстро, как могла, – робко говорю я.
Отец полностью игнорирует мою реплику.
– Не хочешь мне рассказать, почему я обнаружил в почтовом ящике письмо о зачислении в «Парсонс»?[1] – требует он ответа.
Я краснею, разглядывая свои ногти.
Я надеялась, что успею перехватить этот конверт раньше него, но в нашем доме, где почту проверяют по два раза в день, это непросто.
Я вижу, что отец в ярости. И в то же время испытываю дикий прилив восторга от его слов.
Меня приняли.
Я не должна показывать свое счастье. Мой отец вовсе не радостен. Я чувствую, как недовольство исходит от него ледяным туманом. Холод пробирает меня до костей.