– Старый друг Рэма, Яков Тарасов. Не думаю, что это он отравил. Хотя… Сочувствие Вадима к Светлане росло с каждой минутой.
– Кто мог стоять за всей этой историей?
– Помню, год назад, когда у нас с Рэмом были нормальные отношения, мы с ним заехали в загородное местечко Пустошь Бор – на бывшую дачу бывшего первого секретаря обкома партии. Семь лет назад, когда к власти пришли реформаторы, эту дачу на паях выкупили три предприятия, якобы для отдыха своих рабочих. Так мне объяснил Рэм. Но мне что-то с трудом верилось в это, так как все там утопало в роскоши: уютные коттеджи, финская баня, бассейн с фонтанами, теннисный корт, прислуга из отборных красавиц… Ну, сами понимаете, такое рабочему человеку только во сне может присниться…
Она умолкла и, глянув в боковое окно, жестом показала, что пора сворачивать налево. Вскоре машина, замедлив ход, остановилась напротив пятиэтажного дома.
– Всего на несколько минут, – открывая дверцу, сказала Светлана. -Ждите меня здесь.
Он вопросительно посмотрел на нее. Ее лицо было восхитительно прекрасно: темно-карие глаза – огромны, влажные губы – маняще приоткрыты, темные кудри отливали серебром. Округлая грудь, соски которой выпирали из-под легкой ткани, направлена прямо на него.
– Я провожу вас, – возразил Вадим и тоже схватился за ручку дверцы, – Не беспокойтесь, – категорично бросила она. – Я быстренько соберу кое-какие вещицы и сразу спущусь. К тому же мне надо переодеться.
Вадим провожал ее взглядом, продолжая любоваться изящной фигурой жгучей брюнетки: она шла красиво, ягодицы вразброс. Размахивая большой черной сумкой, она легкой походкой скрылась за углом своего дома.
Он понимал, что нельзя доверяться только интуиции, которая может быть обманчивой, но никак не мог поверить, что эта красивая женщина способна на убийство. Там, на допросе, она больше походила на загнанного в клетку зверька с трепещущим от страха телом. Разумеется, трудно проникнуть в мир ее чувств и Побуждений, но в том, что она не виновата, -Вадим не сомневался. Толстокожий Маркин, конечно, будет настаивать на ее аресте, "и это будет выглядеть вполне логично: улик против нее – пруд пруди. Но улики можно придумать, подкинуть… Зато ни в какие логические рамки не вписывались другие факты: исчезновение покойника, обезглавленный крысиный трупик, естественный страх женщины за свою жизнь и жизнь сына.