– Очень приятно, сударыня, – вежливо произнес Маг, беря с подноса в руки оставшуюся чашку. – Груши и впрямь хороши.
– Рада услужить, – смущенно ответила Чия, обжигая рот чаем.
– Кажется, я многократно видел вас в городе, Чия. – Маг уселся на кресло и подул на напиток.
Беседа ни о чем протекала ровно и без особого интереса. Было понятно, что все трое отчаянно ждут, когда чашки окажутся опустошенными. Тогда Чия, соблюдя формальности, могла бы еще раз извиниться и, поблагодарив за гостеприимство, очутиться на улице, куда ее неумолимо тянули совесть и стыд. Последний глоток, самый обильный и самый горячий – и она поставила чашку на столик.
– Боюсь, батюшка меня заждался, – нарушила неуютную тишину девушка. – Благодарю вас за угощение. С вашего позволения, я пойду.
– Быть может, еще чаю? – спросил Маг.
– Кажется, вторую чашку я не осилю.
– Что ж, – сказал Маг, – буду надеяться увидеть вас в нашем доме еще. И не раз.
Чия ответила ему сдержанной улыбкой, посмотрела на Эльзахира, поклонилась и направилась к двери. Маг опередил ее и учтиво отворил дверь. Она попрощалась и спешно покинула дом.
Когда Маг закрыл за ней дверь и обернулся на своего подопечного, он увидел Эльзахира напряженным и расстроенным.
– Прости меня, – сказал Эльзахир.
– Прощаю, – послышалось в ответ. – Уверен, милая девушка задала тебе вопрос, что за странная красная мантия висит в комнате?
– Нет, – соврал Эльзахир.
– Как тебе угодно говорить, – сказал Маг. – Завтра она не вспомнит ни цвета мантии, ни вкуса твоих губ.
– Почему? – Эльзахир поднял на него удивленные глаза.
– В ее чай я добавил несколько капель «Чистого пробуждения». Утром она проснется, увидит своего отца, и воспоминания об этом вечере навечно исчезнут из ее головы.
– Понятно.
– Надеюсь, еще тебе понятно и то, что второй вашей встречи быть не может.
– Я лишь хотел возлечь с ней.
– Знаю. Но ты будущий Маг. И можешь возлечь только с книгой. Когда придет время, это знание придет вместе с ним.
– Какое время? Когда оно придет?
Маг ничего не ответил. Каждое следующее утро Эльзахир неизменно приходил в лавку к Чие за земляными грушами для учителя. И каждый раз ему хотелось, чтобы она вспомнила тот их странный вечер. Чия же лишь приветливо здоровалась с ним, протягивала мешочек с едой и принимала плату.
Когда в один из дней Маг не вышел к завтраку, Эльзахир решил, что его учитель, накануне отошедший ко сну далеко за полночь, еще спит. Но когда Маг не вышел из своей опочивальни и к обеду, настороженный Эльзахир постучал в дверь его комнаты. Ответа не последовало, и Эльзахир, почувствовав неладное, толкнул дверь и вошел внутрь. Он опешил, увидев в спальне своего наставника две фигуры в ярко-красных мантиях. Его взгляд скользнул на стоявший возле кровати Мага стул, на нем одиноко висела мантия учителя, а сам Маг лежал в кровати – умиротворенный и обнаженный.