Она даже пробовала его таскать по знахарям. И цыганка Рада объяснила болезнь тем, что это из-за обряда шаманов, к которым Злата прибегала на чужбине. Какой-то там дух прицепился к телу ее мужа. И нужно снова сделать обряд, но только у того, кто знает, как избавиться теперь от этого.
Чушь, но моя сестра начинала уже верить во все.
Закончив с уборкой в санузлах, Злата перешла к окнам. И эта работа оказалась еще более напряженной, чем предыдущая. Она, размахивая шваброй и тряпкой, возненавидела панорамные окна, в которые раньше любила наблюдать за людьми или любоваться прекрасными ландшафтами.
Потом нужно было убрать за питомцами Ольги, что тоже вызвало новую волну отвращения в моей сестре, но она пересилила себя и поменяла пеленки и памперсы Доче, помыла миски, пропылесосила с диванов шерсть и вытряхнула собачьи подстилки, задыхаясь от аллергии.
Следом настежь распахнула все окна, чтобы выветрить затхлый запах в доме своей хозяйки. И сделала себе кофе в хорошей машине, выйдя на террасу и радуясь тому, что работа закончена. Отправив сообщение Ольге, моя сестра собралась спуститься к морю, где нет туристов и выкупаться прямо голышом, поскольку уже вечерело.
Ей хотелось расслабиться после напряженного дня. Дома придется снова опекать Антона, у которого начнется какой-нибудь приступ. А ей это порядком уже надоело.
Злата, допив раф, приправленный кардамоном, вышла за двор, чтобы прогуляться по ночному городу. И дойти до моря.
По дороге размышляя о том, что не хочет больше жить с Антоном. Но и развестись с ним будет большим предательством. Ведь он находится сейчас в беспомощном состоянии и очень нуждается в ней.
А она не привыкла опекать мужчин. Это они всегда создавали вокруг нее атмосферу праздника и заботы. Как ее покойный муж Ваня, например. Или вот последний любовник Вася, которого она никогда не любила, но он, черт возьми, умел за ней поухаживать, порадовать ее, сделать что-то приятное.
А не то, что этот эгоист Антон. Мало того, что втянул ее в интригу и повесил на нее долги, так теперь еще слег с болячками. Не понятно, что хуже, муж-ходок или муж-инвалид.
Злата старалась выбирать безлюдные улицы, поскольку толпы туристов ее раздражали, как и всех местных жителей. Среди них попадались совсем пьяные, орущие или полуголые, которые вызывали отвращение своими обгоревшими на солнце и безобразными телами.