Мы ждали. Мы рассматривали открытки, иллюстрированные журналы, буклеты для путешественников и рекламные проспекты, не произнося при этом ни единого слова. Мы ждали больше часа. Мистер Ницше давно уже улизнул перекусить и объявился вновь с тем довольным видом, который бывает у представителей любой национальности после хорошей трапезы.
Наконец курьер вернулся. Он бросил на стол несколько паспортов разных стран и вышел. Мистер Ницше, разговаривая в этот момент на незнакомом языке по телефону и делая это всё быстрее и быстрее, принялся рассеянно их перебирать. И только повесив трубку, он уделил достойное внимание их сортировке.
Мне стало казаться, что наших там нет. Это было правдой. Мы все трое, кинувшись к двери, попытались окликнуть курьера, но этот проворный малый как раз завернул за угол на своём велосипеде.
Опечаленный мистер Ницше вернулся к своему столу и набрал номер. Дождавшись соединения, он оживился и ободряюще нам кивнул.
"Он сейчас говорит по-эстонски", – любезно сообщила мне Ирина, очевидно, не желая, чтобы я почувствовал себя забытым.
"Мне всё равно, как и что он говорит. Какой бы язык он ни использовал, не требуется полчаса, чтоб сказать: 'Верните эти паспорта'".
Наконец он завершил беседу. О, да, в эстонском посольстве сообщили курьеру, что наших паспортов там нет. Они работали не менее эффективно и уже успели отослать их литовцам, как обычно делается в таких случаях.
Итак, ещё один курьер, ещё более пространные инструкции, ещё одно долгое ожидание. Была почти половина пятого. А что, если "Американ Экспресс" закроется и у нас всё так же не будет денег?
"Я страшно голодна", – тихо произнёс рядом со мной чей-то голос. На флоте это прозвучало бы как яростный вопль: "Когда же нам дадут жрать?!"
В конце концов вернулся второй курьер. Я встал перед дверью, чтобы он не смог от нас сбежать. У него оказались наши паспорта.
"Теперь вам нужен лишь ещё один штамп – латвийский", – объяснил мистер Ницше, и я на миг испугался, что тот хочет, чтобы мы подождали и его. Я уподобился атлету, завершавшему эстафетный забег и ожидавшему эстафетную палочку от товарища по команде, выходившего на финишную прямую, и, когда тот передал её мне, я уже бежал, крепко сжимая в руке паспорта и красноречиво махая Ирине, тогда как она отчаянно пыталась от меня не отстать. "Давай, быстрее", – орал я, пока мы лавировали в потоке авто и ловко уворачивались от велосипедов.