Только присутствие этого двойного противоположно направленного импульса (стремление достичь всеобщего при возможности удержания его только как общезначимого), локализующегося на границах дисциплинарных миров и жизненного мира, превращает некое происшествие в казус трансдисциплинарности»8.
Остановимся в этой точке и проанализируем сказанное.
Во-первых.
Это рассуждение Автора актуализирует еще один фундаментальный аспект модерна, который я называю переходом от «культурной» социокультурной архитектуры к «посткультурно-интеркультурной».
Под «культурной» архитектурой будем понимать ситуацию, когда человечество состоит из социокультурных систем типа «культура» (культура в кавычках). А под «культурой» будем понимать такое социокультурное построение, которое имеет какой-то проект мира в качестве идеологии, считает себя центром мироздания и рассматривает окружающее пространство как глобальную периферию мира, наполненную «варварством», «язычеством» или «еретичеством». При этом «культура» является «идеологическим» обществом. Идеология в «культуре» утверждается путём институционализированной борьбы с инакомыслием и инакоделанием. Можно говорить о том, что «культурная» архитектура создает фундаментальные жизненные вызовы по размерностям «культура – индивид» и «культура – культура». По первой размерности создается вызов «культурного деспотизма». По второй размерности создается вызов борьбы «культур» всех против всех, доходящей до войн с оружием в руках. Если считать, что ответ на вызов является структурным отрицанием вызывающей ситуации, то вызов негатива «культурной» архитектуры должен создавать в качестве ответа движение к «посткультурно-интеркультурной» архитектуре.
Итак, под «интеркультурой» можно понимать структурное отрицание «культурной» архитектуры. Социокультурные системы должны перестать быть «идеологическими» обществами. Должно установиться представление о едином в своей природе человечестве, разделенном разными представлениями о мире и разными культурными формами. «Культурный деспотизм» должен смениться правом каждого субъекта исповедовать любое мировоззрение. Войны «культур» должны смениться мирным сосуществованием «культур». Именно это и создает логику и пафос «интеркультурности». Надо сделать акцент на «посткультурности», которая появляется в этом контексте. Под этим можно понимать множество принципов и жизненных форм, которые утверждаются в качестве универсальных и задают возможность субъекту быть свободными от власти «культурных» принципов и жизненных форм. Это создает возможность приведения «интеркультуры» к состоянию «чистой посткультуры», когда жизненное пространство состоит из одних «посткультурных», «общечеловеческих» содержаний.