Лада несколько воспряла духом. И в самом деле, всесилие всесилием, а ежедневная жизнь – ежедневной жизнью. Нарекла себя мысленно «Всесильной, но однозарядной», и стала выспрашивать у мамы подробности о ее и бабушкиных способностях. А во сне Макошь пришла, погладила по голове и сказала:
– Мать твоя права. Колдуй, ласточка, да не заколдовывайся. И время всесилия тоже придет.
***
Получив диплом журналиста (тоже почти экстерном), осознав свои способности и исчерпав для себя тему «бульварных ужасов», Лада Чернова стала писать для портала, который раскручивал тему неизведанного. Не бабок-гадалок, а всего вроде бы вполне земного, но с «магичинкой» какой-то. Вот, к примеру, метро. Совершенно техническая штука, правда? А сколько про него всяких слухов мистических ходит? Причем, лет этим слухам столько же, сколько самому метро. Интересно же, почему так.
Лада вообще обожала метро. Причем, не ту огромную разветвленную сеть, которая опутала к середине 21 века и Москву, и уже, кажется, половину России, а старое метро – как она его называла, «подземку-подземку». Кольцо и по несколько станций от него по радиальным веткам. Как только родители разрешили ездить одной, Лада специально приезжала из своего загорода в центр, чтобы кататься на любимой подземке. И ей всегда было там хорошо: уютно, спокойно, защищенно. Летом – прохладно, зимой – тепло. И люди не бесили и не раздражали, а, наоборот, словно еще больше уюта придавали этому подземному царству.
Мама такого увлечения не одобряла почему-то. И сама метро терпеть не могла. А вот отец Ладино хобби разделял. И даже как-то съездил с ней на ночную экскурсию по «спящему» метрополитену. Оба были в восторге. Лада на волне этого восторга даже хотела найти какого-нибудь проводника, который сводит ее ночью по тайным «метрошным» местам, на индивидуальную, так сказать, экскурсию. Но тут не только мама, но и отец встали насмерть. В принципе, Ладе ничего не стоило родителей обмануть. Сделать желаемое так, чтобы они ничего не узнали. Но тут почему-то и ночные бабушки выступили единым фронтом с родителями. Причем, ничего не объясняя, нельзя и все. Лада надулась, обиделась, но с идеей своей, хоть и не без сожаления, распрощалась.
Став журналистом, Лада увлеклась метро уже более глубоко. Она находила старых метростроевцев и выспрашивала у них подробности строительства самых сложных подземных станций. Она брала интервью у инженеров и архитекторов, приложивших руку к последним подземным станциям. Ни другим, ни даже самой себе Лада не могла объяснить, чем так влекло ее грандиозное подземное сооружение. Но влечение это никому вреда не приносило, поэтому она особо и не заморачивалась.