, что находится в положенном ей месте.
Ничто её не тревожило, ничто не имело для неё хоть какую-либо значимость. Только чувства. К ней подсел старый каторжник Швабрин:
– Сидите.
– М? – Чуть слышно промычала Марья.
– Я тоже часто так сижу. Гляжу в потолок, и будто вижу сквозь него. Кто бы мне ни сказал, что пора ложиться спать, что пора набираться сил для завтрашнего дня… труда, – я никогда их не слушал. И посмотрите на меня! – Будто удивился сам от себя же Швабрин. – Я жив, я разговариваю с вами, и я заметил Вас.
******
Марья Мироновна только спустя минуту или две наконец опустила на Швабрина свой взгляд. Швабрин показался ей живым, бодрым человеком. Марья Мироновна прикрыла от усталости веки, и казалось, вот-вот упадёт наземь. Так