Летом 1921 года разразился голод в Поволжье. В августе Патриарх Тихон обратился с Посланием о помощи голодающим, направленным ко всем русским людям и народам всей Земли, и благословил добровольное пожертвование церковных ценностей, не имеющих богослужебного употребления. Но новой власти этого было мало. Уже в феврале 1922 года был издан декрет, согласно которому изъятию подлежали все драгоценные предметы. Согласно 73-му апостольскому правилу такие действия являлись святотатством, и Патриарх не мог одобрить такого изъятия, выразив в Послании своё негативное отношение к происходящему произволу, тем более, что у многих возникли сомнения в том, что все ценности пойдут на борьбу с голодом. На местах насильственное изъятие вызвало повсеместное народное возмущение. Ленин призвал: «Расстрелять как можно больше духовенства». По России прошло до двух тысяч процессов и расстреляно было более десяти тысяч верующих и духовенства.
В апреле 1922 года в главной аудитории политехнического музея московский революционный трибунал проводил допросы по делу об изъятии церковных ценностей, судили 500 московских священников и мирян, которые этому изъятию сопротивлялись. Весь день 22 апреля в качестве свидетеля допрашивали Патриарха Тихона. При появлении Патриарха Тихона три четверти публики безмолвно поднялись с мест. Одиннадцать человек трибунал приговорил к расстрелу, а Патриарха постановил привлечь к суду, как обвиняемого. Задача власти состояла в том, чтобы Православная Церковь была сломлена, не имела собственного голоса и пошла по пути самоликвидации. Главная задача у них была в том, чтобы народ русский перестал быть православным.
Патриарха Тихона перевели из Троицкого подворья в Донской мужской монастырь. Как только он зашёл в своё новое жилище, все выходы были заняты стражей. Бывший казначейский корпус Донского монастыря стал для Патриарха Тихона настоящей тюрьмой, он не мог совершать Богослужения и даже посещать монастырские храмы, принимать посетителей тоже было запрещено, разговаривать было не положено, письма перехватывались. Как рассказывали охранники, Патриарх всегда сохранял мирный дух, всегда приветливо им улыбался, он относился к тюремщикам по-ангельски с любовью и с терпением.
За Патриархом Тихоном частенько приезжал «воронок», его увозили на Лубянку, где изо дня в день продолжались бесконечные, изматывающие допросы, его обвиняли в содействии контрреволюции. Но Патриарх не терял душевного спокойствия и бодрости духа. Готовился процесс над Патриархом, результатом которого, с большой вероятностью, должен был стать расстрел. Это должно было произойти весной 1923 года.