– Когда? – Влад поднял тяжёлый взгляд на Артура и тот отвёл глаза, не выдерживая энергетической нагрузки.
– Завтра в одиннадцать вечера начнётся концерт.
– Хорошо, я гарантирую тебе высокую плату за это задание. Договорился с Носферату? Они прикроют?
Ищейка кивнул и поцеловал руку короля, блеснул перстень с Черным львом и обручальное кольцо.
Артур вежливо откланялся и скрылся за мощной дубовой дверью кабинета. Влад отвернулся к окну – осень, она нагоняла тоску. Есть ли предел, когда одиночество перестаёт съедать душу? Потери перестают отравлять существование, превращая его самого в бездушное чудовище?
Еще три года назад он не мог равнодушно смотреть, как кто–то корчится от боли, сейчас он с наслаждением присутствовал на казнях и с едким, отравляющим душу удовольствием смаковал каждую секунду агонии врага.
Это было самое сладкое ожидание за всю его жизнь, ожидание, от которого бурлила кровь, и он в нетерпении бросал взгляд на часы. Месть…это то, что возвращает вкус жизни, это предвкушение головокружительного триумфа перед всесильным врагом, который не ожидает такого страшного удара. Никогда не стоит недооценивать противника, так всегда говорил Самуил и он был прав. Влад мгновенным движением оказался у окна и одёрнул тяжёлую занавеску. Чёрный минибус с затемнёнными стёклами въехал на территорию усадьбы и ворота бесшумно закрылись, сработала охранная система, и провода над каменными стенами засветились неоновым блеском.
Из минибуса вытянули девушку, ее глаза были завязаны, руки скручены за спиной, и она с трудом передвигалась, периодически у нее подкашивались ноги, и ищейки волоком тащили ее по двору к чёрному ходу. Влад задёрнул занавеску и удовлетворённо выдохнул. Вот и все. Ответный ход сделан. Шах и мат Великому Асмодею. Теперь его дочери позавидуют мёртвые в Аду.
Влад спустился по каменным ступеням. Раньше он ненавидел этот запах сырости и чужого страха. Достаточно раз побывал в таких казематах за всю свою жизнь. Но последнее время именно этот запах возбуждал в нем жажду жить дальше. Пустовавшие веками клетки в усадьбе короля последнее время все чаще наполнялись узниками. Здесь работала его личная инквизиция и никто не знал об этом месте. Никто кроме Фэй, которая с укором смотрела на него, но молчала. В этих стенах было сделано много признаний, они хранили больше тайн, чем подвалы самого Асмодея или Берита. Влад лично присутствовал на пытках. Он больше не доверял никому, он предпочитал все знать сам. Одно дело Серафим, работающий на Братство в целом, а другое – Артур и его подчиненные, которые работали только на самого короля.