Роберт надувает возмущённо щёки и выдыхает:
– Это в мой огород. Я понял тебя, дорогая! Просто та «девушка у ручья» просила найти работу в Лондоне. Я люблю Саню как друга, доверяю ему всецело и подумывал предложить на первое время место в доме отца. Хороший телохранитель еще никому не мешал.
Это удар в солнечное сплетение. Растерянно смотрю на Эдварда, улыбка сползает не только с моего лица. Что за новые причуды? Роберт прекрасно знает, что Саня влюблен в меня. Острых ощущений захотелось? Я ими уже сыта по горло. Эдвард, похоже, тоже. Он заполняет неловкую паузу.
– Это всего лишь планы, Джулия. Роберт говорил что-то, но мне не нужен телохранитель. А вот тебя я хотел бы видеть почаще. Надеюсь, мой сын не спрячет невесту за семью печатями.
– Спрячу. От тебя в первую очередь, – Роберт посылает сердитый взгляд родителю, отчего тот хмыкает в кулак и спешит снова уткнуться в журнал.
Я поправляю воротничок белой рубашки Роберту и как бы невзначай провожу пальцами вдоль его шеи. Он прикусывает губу и глубоко вздыхает. Наши пальцы переплетаются, глаза встречаются. Молчаливый диалог всегда стоит самых красноречивых слов, когда-либо сказанных в мире.
Запах общепита вторгается в наш интим, и стюардессы, гремя тележками, начинают раздачу полуфабрикатов. После обеда Фарреллы заказывают коньяк, а я кофе. Эдвард смакует первый глоток и обращается к Роберту:
– Мы забыли наше правило! Покидаем очередную страну – переходим на родной язык. За спиной уже Германия, а мы всё говорим по-русски. Принцесса, – Эдвард переходит на английский, и мне нравится, как придуманное для меня Робертом прозвище, звучит в его устах. – Сначала будет немного сложно, но ты должна освоить язык. Принимаешь наши правила?
– Я теперь с вами, значит, и правила одни на всех, – складываю я абракадабру из английских слов.
***
Джулия
В динамиках шуршит, и пилот объявляет по-английски, растягивая гласные, что самолет скоро совершит посадку в аэропорту Хитроу. Неужели мы скоро останемся с Робертом вдвоем? Даже не верится.
На таможне я несколько раз ловлю на себе лукавый взгляд Конни. У нас свой язык жестов, и я посылаю его на нём к чертям собачьим. Конни возводит глаза к небу и подаёт знак, что есть дело на миллион, и он ждет моего звонка. Багаж получаем быстро. Эдвард препоручает его специально обученному человеку. Аэропорт превосходит размерами родное Пулково, а множество бутиков манит кричащими вывесками брендов. Чужая речь гудит вокруг, пугая многоголосьем. Я крепче вцепляюсь в рукав пальто Роберта. Возлюбленный гладит мои пальцы и многообещающе шепчет: