В какой-то момент я понял, что не помню ни дня недели, ни времени суток. Разве что города отпечатывались в памяти. Степана пришлось на месяц отдать на передержку заводчику. В другой раз никому бы его не доверил. Верный друг. Самый верный из всех, и уж точно вернее любой бабы. Ему не придёт в башку вертеть хвостом возле камер ради какой-то там роли.
Я поймал себя на мысли: жалко, что у собак нет телефонов. Услышать тяжёлое шумное дыхание и хруст лакомств порой куда кайфовее, чем приторный голосок. Особенно когда этим голоском твоя невеста говорит «успокойся, остынь, потом поговорим».
– Поговорим, мать твою, – процедил я и заткнул горлышко бутылки. Откинулся на спинку, потёр переносицу.
Картинка в переднем стекле оставалась чёткой. Чтобы нажраться, мне, мать его, нужно куда больше.
Я завёл презентованный внедорожник. А что? Слова на ветер бросают те, кто не знает им цены. Но это не про меня.
***
Через пару часов решение было принято. Надо сказать, коньяк тридцатилетней выдержки этому поспособствовал. Но в дерьмо я не ужрался, хотя желание было. Не каждый день приходится объяснять друзьям, какого хрена вместо того, чтобы привезти им на показ невесту, я посылаю их далеко и надолго.
– Иди погуляй минут десять, – сказал Дашке, как только она открыла дверь.
Тявкающее создание бросилось в ноги. Ясно теперь, чем воняло от Карины.
Дашка посмотрела вглубь квартиры. Взяла куртку, поводок. А понятливая девка. Только выглядит как Барби, а на деле-то мозги на месте.
Дверь комнаты открылась. Карина стояла, одетая в пижаму. Заспанная, с взлохмаченной башкой. Дашка ушла, её псина тоже.
– Ты выходишь за меня замуж, – сказал я, глядя на свою первую, сука, любовь. Красивую стервозную любовь.
– Ты головой приложился, Сафронов?
Да, на язык она острой была, сколько я ее помнил. Промолчал. Так быстрее дойдёт, что это не шутки.
И правда дошло. Она втянула носом воздух. Выдохнула. Я задержал взгляд на её высокой груди.
– Я не пойду за тебя. С какого перепуга?
– Я так хочу.
– Да хоти ты чего угодно! – Она начала злиться. – Я не выйду за тебя замуж, Сафронов. И вообще… У тебя невеста есть.
– Это уже не твоё дело. Теперь моя невеста ты. Не выйдешь за меня, твой отец не получит денег.
Она мигом поменялась в лице. Понимает, стерва, чем это обернётся.
– У вас и так уже почти ничего нет. Не будет и того, что осталось. Отцу придётся продать свою квартиру. Он тебе говорил?