Вздрагиваю и судорожно перевожу дыхание.
Саша избил парня до полусмерти, когда застал меня полуголой в его квартире. То, что этот спектакль был разыгран его адской мамашей, не знал, а я в тот миг не могла сказать, потому как моей жизни и жизням моих сестер прямым текстом угрожали. На Георгиева наложили домашний арест, а Христов на вторую неделю своего пребывания в больнице пропал из реанимации. По документации якобы был выписан. Но, черт возьми, с такими травмами домой не отправляют. А то, что он не появлялся ни в квартире, которую на тот момент снимал, ни в академии, лишь добавляло ситуации жути.
Лично я очень надеюсь на то, что Лаврентий жив. Но не только потому, что вместе с Полторацким жду от него показаний против Людмилы Владимировны. Просто… Не хочу до конца своих дней думать о Саше, как об убийце. Это было бы чересчур ужасно.
– Соседка позвонила. Габриель приболел. Мне нужно срочно возвращаться в Киев, – сообщаю я Лизе по телефону.
И, не заезжая в дом, который покинула утром, до того как все проснулись, отправляюсь на автовокзал. А вечером уже вхожу в подъезд многоэтажки Голосеевского района в прекрасном городе каштанов.
– Вернулась? – удивляется соседка Анжела Эдуардовна, когда я стучу к ней, чтобы забрать ключи. – Говорила же, что на целую неделю к сестре едешь, – любопытствует, как и все старушки, для которых чужая жизнь не менее интересна, чем турецкий сериал.
– Да… – вздыхаю я. – Не выдержала долго. Заскучала.
– Мм-м… А своего-то, своего-то видела? – глаза на добродушном морщинистом лице женщины блестят, как две голубые бусины.
Я улыбаюсь, потому как с Анжелой Эдуардовной вспоминаю о Сашке только хорошее. Даже наше расставание вызывает лишь светлую грусть. Возможно, я изначально сильно приврала, когда делилась, но мне так нравились эти будто бы исцеляющие ощущения, что остановиться было невозможно.
– Видела.
– И?.. – расцветает старушка в слепой надежде. – Вы разговаривали?
– Разговаривали.
– Ох, и искрило, наверное!
– Угу.
Естественно, такими ответами пытливый ум Анжелы Эдуардовны не насытить.
– Я сейчас заварю чай. Расскажешь все в подробностях.
– Окей, – и не думаю сопротивляться. – Только домой забегу. В душ, переодеться и Габриэля приласкать. Дайте, пожалуйста, ключи, – со смехом напоминаю, зачем стою у нее на пороге.