Едва заметив нас, тетка командным тоном зазывает к столу. Не мнусь и нос не ворочу. В компании этих мужланов вполне спокойно завтракаем. Не приходится даже диалог поддерживать.
Управившись, взбегаем обратно на второй этаж и выбираемся на балкон. Выглянуло солнце, настроение чуть улучшилось. Перевешиваясь через балюстраду, срываю бутон красной плетистой розы, которая густо увивает стену и металлические поручни. Вкладываю в волосы. Улыбаюсь, когда Каринка за мной повторяет.
– Смотри-смотри, – шипит мне на ухо. – Таир идет. Хорош чертяка!
– Малышева, – шикнув на сестру, сама слюни распускаю.
Заставляю себя отвести взгляд, но моментально сдаюсь. Вновь жадно таращусь.
– Как думаешь, у него кто-то есть?
– Кто? – не понимаю, к чему ведет сестра.
– Жена? Невеста? Любовница?
– Конечно, нет!
– Конечно, есть!
Внутри меня волна протеста поднимается.
– Ерунда, – сглатываю, стараюсь адекватно звучать. – Он постоянно с отцом… И часто ночевать остается. Разве жена бы такое терпела? – при мысли об этом меня окатывает жгучим жаром.
Каринка щурится и вульгарно чавкает жвачкой.
– И чего ты так раскраснелась, волчица?
– Ничего не раскраснелась… Жарко…
– Угу, – ухмыляется от уха до уха. – Даже если жены нет… Что, он и вечером не отлучается? Пф-ф, чтобы кого-то трахнуть, ему целая ночь не нужна. Сечешь? – надувает огромный пузырь.
Пальцем его протыкаю.
– Все забываю, что ты универсальный эксперт!
– Но-но! Аккуратнее с ближайшей родней.
– Поговори, – бормочу приглушенно, – с балкона тебя сброшу, и по родне.
– Правда задела, значит, – снова лыбится, как полоумная идиотка.
– Ничего не задела… Вали, давай, к себе. Надоела!
– Я-то свалю… А ты что делать будешь?
Не желая смотреть на ее ехидную морду, отворачиваюсь и отхожу в самый угол длинного балкона. Вновь неосознанно Тарского ищу. Он поднимает голову. Приличное расстояние не мешает разглядеть выражение лица – озабоченно хмурится. Поднимая руку, очередную команду отдает. То ли у него проблемы с жестикуляцией, то ли у меня – с распознаванием знаков, не понимаю, что ему нужно.
Машу ему рукой, в надежде, что он, назло Каринке, поприветствует в ответ. Ни черта подобного, конечно же… Слышу со стороны сестры глухой хлопок и тихий булькающий звук. Считаю секунды до того, как эта дурочка хохотать начнет.
Вместо этого застывшую тишину прорезает грубый выкрик Тарского и громкий шлепок валящегося рядом со мной тела.