Наспех сыплю Банису корм. Наливаю в миску свежей воды, вчерашнюю этот господин пить просто отказывается. Несусь чистить зубы. Споласкиваю лицо холодной водой и подкрашиваю ресницы.
Вот же растяпа. Умудриться проспать в такой важный день!
Уже в такси пытаюсь уложить волосы, доводя внешний вид до приемлемого человеческого.
– Где ты была?! Ты что, проспала?! – набрасывается на меня Ингрид, стоит только переступить порог галереи.
– Ой, мамочки, – прикладываю руку к дребезжащему сердцу. В галерее рабочие носятся как муравьишки – трудяги. Туда-сюда на спинах огромные картины таскают. – Эту на южную стену! – отдает Ингрид указы. – Так, через час уже открываемся, – она придирчиво глядит на меня. Волосы поправляет. Губы поджимает с долей справедливого скептицизма. – Соня. Ну Со-оня. Такой важный день. Твоя первая выставка в родном городе.
– В следующий раз вообще спать не буду ложиться, чтоб не проспать! – совершенно искренне ее уверяю.
Больше, чем я сама сейчас ругаю себя, не способен никто. Взывать к моей совести бесполезно – она вообще еще не проснулась.
– Ладно, – заминает девушка тему. – Это все потом. Скажи мне, – почти насильно мое тело разворачивают к центральной стене. – Я решила ее в самый центр. Ты не против?
По моей спине растягивается вереница мурашек.
«Она» – это картина. Мой «Поцелуй»
Картина, где сконцентрированы все эмоции к одному единственному мужчине.
Холодеют ладошки.
С тех пор как полотно появилось на свет, я старалась на него не смотреть. Просто отдала его Ингрид.
На картине мужчина и женщина.
Нет. Не я и Он. Просто абстрактная пара. Их губы соприкасаются. Взгляды плавятся. Тела тянутся навстречу друг другу, будто поддаваясь магнитам, вшитым в грудины.
Они бесстрашно несут свои души в самое жерло, не боясь оставить вместо себя горстку жалкого пепла.
– Я думала… – выдыхаю, – Ингрид, я считала, что ее вообще здесь не будет. Ну, или повесить ее во второй зал… Хотя бы…
Слышу, как она закатывает глаза.
– Милая, ты поехала крышей? Эта картина – твой бриллиант! Какие тона! Какая экспрессия! Сколько страсти! Эмоций! Нет, ты просто не можешь прятать ее от своих поклонников! Они возненавидят тебя.
Разглаживаю пальцами переносицу. Поднимаю вверх руки.
– Ладно, окей. – Все равно никто меня и Его на этом полотне не узнает.
Это же просто… картина. Искусство. Кому есть дело до того, что я чувствовала, пока писала ее?