– Это вы сами разбирайтесь, – ответил отец. – Что там точно произошло у вас – я не знаю, со свечкой не стоял. Но я не думаю, что Кате было сильно легче после того, как ты всё бросил и улетел к матери. Но просто она умеет не смешивать личное и работу. Ты чего устроил детский сад, Ром? У вас сейчас совсем разная жизнь, вот и не трогайте друг друга. Тебе я дам нового секретаря в любом случае.
– Да уж, пожалуйста, дай другого, – сарказм из меня так и пёр. – Бестолковки мне не нужны.
– Она не бестолковка!
– Кому как, папа.
– Ещё раз повторю – я против ухода Кати из компании, – твёрдо говорил отец. – Не смей ей строить козни, ты слышишь меня?
– Я не собирался. Что за глупости, пап? – задал я вопрос.
– Ты можешь, Рома, – внимательно посмотрел он на меня. – Я прекрасно помню твои выкрутасы и в школе, и в университете потом. Поэтому предупреждаю сразу – я против третирования девушки. Ей нужна эта работа, ей ребёнка кормить надо.
– Ребёнка? – переспросил я.
– Да, ребёнка, – повторил отец.
– У неё есть… кхм, ребёнок? – В горле отчего-то резко запершило, как будто эта новость могла быть для меня неприятной.
– Ну есть, раз я это сказал, – снова нахмурился отец. – Чему ты удивляешься? Катя – взрослая девочка, и у таких бывают дети. Вот и у неё родилась дочь.
– Да нет, я не удивляюсь, – ответил я задумчиво. Конечно, логично, что у неё была какая-то жизнь после меня и даже появился ребёнок. Когда-то я сам хотел дочку от неё. Ничего удивительного, что этого же захотел кто-то ещё. Теперь Катя свободна и вольна решать свою судьбу сама. – Она замужем?
– Нет, – сказал отец. – Одна воспитывает дочку. А тебе какая разница, Ром?
– Никакой, – ответил я. – Пытался понять, чего ради ты её так защищаешь.
– Она мне не чужая, – пожал плечами он. – Ты прекрасно сам это понимаешь. Когда Кате понадобилась работа, я предложил ей место в компании. Сначала рядовым секретарем, позже она дошла до места моего личного секретаря – девочка вовсе не бестолковка, как ты её несправедливо назвал, она умница, шустрая, всё помнит.
– Ой, пап, ну прекрати её нахваливать, а то я сейчас расплачусь от умиления, – фыркнул я.
Ценный кадр, даже если отбросить наши родственные связи.
– Бывшие родственные связи, – поправил я его. Или, скорее, убеждал в этом себя. – Бывшие, папа. Сейчас нас больше ничего с ней не связывает.