А про предстоящее замужество вообще лучше молчать.
Теперь, когда Воробьев вновь вернулся в мою жизнь и после того, как я узнала правду, никакой свадьбы не будет.
Но до разговора со Стасом и братом я не собираюсь Богдану об этом сообщать.
Воробьев плотно закрывает дверь за нами, не позволяя никому из персонала заглянуть в номер. Посылает горничную убирать соседние номера и не дает той даже уточнить удобное для уборки время.
Решаю, что чуть позже сама позвоню на ресепшн и скажу им, когда можно будет прийти.
Богдан широким шагом идет вперед, резким движением рук закрывает окна. Оставляет открытым лишь одно. То, которое выходит на парк и из которого никаких домов не видно.
Его поведение напрягает меня.
–Нат, пока я не разрешу, к окнам не подходить и эти, – показывает на ужасные шторы. – Не открывать! – говорит строго. – Понятно? – ожидая ответа смотрит на меня.
Закипаю.
От ведет себя так, будто мне угрожает опасность!
Да, блин! Это глупо! Привести меня в гостиницу, в номер, про который знают все! И мой договорной жених, и мой брат!
–Даня, ты нерационален, – пытаюсь указать ему на ошибки.
–Возможно, – без труда соглашается. – Но ты сделала глупость, когда согласилась стать невестой Плеханова!
–Ты опять? – произношу устало.
–Да! – рявкает на эмоциях. – Стоит родить, как тебя уничтожат, Наташа! Ты никому из своих благодетелей не будешь нужна!
Он не позволяет мне вставить ни слова! Богдана переполняют эмоции и он не отдает отчет, что творит.
Прекрасно зная, что нужно дать ему остыть, я замолкаю. Выслушиваю претензии и сдерживаюсь изо всех сил.
Я ведь мне есть, что ему сказать! И оочень много!
Киплю.
–Ради достижения своих целей Данилов ни перед чем не остановится! – продолжает. – Он не моргнув глазом стирает с лица земли любого, кто представляет хоть малейшую угрозу! – его прям не на шутку потряхивает. Мне становится еще больше не по себе. – А ты помеха, Наташ!
Мда… Вот и приплыли…
Оказывается, Даня знаком с моим братом и судя по реакции, он в курсе “темной” стороны жизни Петра. Это очень и очень плохо! Потому что я вряд ли смогу переубедит Воробьева.
Петр не подставит меня.
–Ты издеваешься? – резко разворачиваюсь к Богдану. От негодования меня начинает трясти.
Я хватаю ртом воздух, пытаюсь отдышаться. Сердце отколачивает дикий ритм.
–Нет, – он продолжает как ни в чем ни бывало. – Я над тобой не издеваюсь, – подходит вплотную, берет за плечи. – В отличии от твоего брата и его друга.