– Ага! Супер! Тогда почему ты пишешь её без штанов… да еще в нашей спальне?
– Ну, всё! Разбирайтесь без меня. Я под этим не подписывалась, – натурщица стыдливо опускает глаза в пол. Придерживая у груди простынь, выбегает из комнаты как крыса с тонущего корабля.
– Как ты мог, Игорь? Как? Я же так любила тебя.... а ты… козел, – качаю головой, невыносимая обида выжигает нутро, словно кислота. – И я поняла, если бы ты ушёл от меня к другой. Но я не понимаю, как ты мог изменить мне в моём же доме, на моей постели и на моих же простынях! Как? Неужели в тебе нет ни капли уважения ко мне?
Я хватаюсь за голову. Не могу поверить в происходящее. Измена превратила моё сердце в свинцовый булыжник. Тяжело и нет больше сил стоять на ногах, потому падаю на кровать.
Игорь опускается на корточки возле меня. Нарочно прячусь от него, зарываюсь лицом в ладонях. Не хочу смотреть на его лицо. Мне тошно. Противно.
– Я тоже не понимаю, как мог прожить с тобой столько времени, а впервые изменить только сейчас.
Слова прошибают холодом. Теперь я не могу поверить своим ушам.
– Что?
– В наших отношениях не было никакого развития! – каждое его слово плетью высекает в моём сердце глубокие раны, равнодушие ядовитой стрелой вонзается в душу, но лицо его при этом не выражает ничего. – Ты забила на меня, забила на себя. Ты хотя бы вспомни, когда в последний раз удовлетворяла меня в постели?!
– Неделю назад мы неплохо провели ночь.
– Нет, пупсик! Это ты неплохо провела ночь неделю назад, а я же потом не мог уснуть до утра.
– Что? П-почему?
– Потому что всякий раз, когда мы занимаемся любовью, я думаю о том, что ты не сможешь забеременеть. Меня это достало! – рявкает он, расставив руки в стороны. – Я хочу детей! Хочу нормальную семью! Нормальную жену, а не подобие! Ты вечно пропадаешь на работе! А когда приходишь, я думаю о том, что было бы лучше, если бы ты не приходила вовсе. Я устал так жить, – он поднимается. Берёт свою спортивную сумку и скидывают туда свои вещи. – С меня хватит! Я ухожу!
Наблюдаю за ним некоторое время…
Неужели это не сон?
Щипаю себя за бедро и ощущаю слабую боль – ни черта не сон. Предательство мужа реально, как и он сам…
– И правильно! Уходи! – бросаю ему напоследок, умудряясь скрыть слезный голос, а у самой подбородок дрожит, как неродной, сердце замирает от каждого слова. – Проваливай из моего дома! Но знай, я сделаю ЭКО! Я почти набрала недостающую сумму.