– Почему, – он достал из тумбочки кошелёк и протянул мне пятитысячную купюру. – Это же вы кормите местных бедолаг. Возьмите. Я давно за вами наблюдаю с балкона, всё не решался подойти.
– Почему не решался? – я взяла деньги. – От меня дурно пахнет, что ли?
Парень окинул меня взглядом и улыбнулся так, что сердце замедлило ход. Никогда не видела таких красивых глаз. Зелёные, как у моей любимой кошки Муси.
– Можно, я тебя провожу? – перешёл он на ты. – Всё равно прогуляться хотел перед сном.
– Да, пожалуйста. Улица не купленная.
Демид
В приёмном покое неохотно спускаю Катю с рук. Ей шесть, она в состоянии ходить ногами, но если бы не чемоданы и тигрёнок, я нёс бы дочку до машины. Как Ева могла так поступить со мной? Не рассказать о ребёнке.
– Баламут! – Катя бросается к тигрёнку размером с кота мейн-куна. – Ты мой сладкий.
Тигрёнок поднимается на лапы и тыкается мордой в решётку. Катя опускается на четвереньки, и друзья-приятели трутся носами. Дежурные врачи со скорой попивают крепкий чай и умиляются. Санитарка Тамара, бабулька приятной наружности, протягивает мне бутылку с соской:
– Держи, Василич! Ему клоуны молока оставили, я в шесть покормила. Ох и прожорливая зверюга.
– Спасибо, – растерянно смотрю на три чемодана возле клетки. Ощущение, что я на вокзале и сажусь в поезд, не зная конечной остановки.
– Дочка твоя? – кивает Тамара на Катю. – Хорошенькая.
– Спасибо, – повторяю я.
Интересно, только в больнице знают, что у меня ребёнок нашёлся, или клоуны, уезжая, ещё и афиши по городу расклеили: «Демид Сумароков обрёл дитя». В принципе, мне по барабану. В чём-то даже на руку. Но вот когда слухи дойдут до Аманды… А тут и афиш не надо. Серафима настучит. Звонит мобильник, и я, увидев фото родительницы на экране, отключаю звук.
– Катюш, пойдём, – рассматриваю клетку. – Как её тащить-то?
– Она на колёсиках! – Катя ловким движением вытаскивает ручку из-под днища клетки и за неё толкает чудо-конструкцию к выходу.
– Помочь с чемоданами? – сочувственно смотрит на меня водила со скорой.
– Если вас не затруднит.
– Ух ты! У тебя тачка просто бомба, – восхищается Катя. Ласковое июньское солнце запуталось лучами в её тёмных волосах.
– Тачка – это садовый инвентарь, – сажусь перед дочкой на корточки. – Давай договоримся сразу: ты – принцесса, я – король. Царственные особы не должны грубить.