При мысли об Ирке что-то лопнуло, треснуло, расплескалось в животе раскаленным маслом, заставляя возмущенно шипеть и еще ожесточеннее тереть губы ладонью. Там, стоя прижатой к стене, я была уверена, что Макс вмешается, устроит какие-нибудь разборки. Чуть в туфли не стекла, под его взглядом, пока он двигался навстречу.
А он просто ляпнул очередную гадость и прошел мимо.
Наверное, надо облегченно выдохнуть, да? Как бы не так! Меня разочарование накрыло, такое острое, жгучее, что я мигом возненавидела сводного обормота еще сильнее.
Логика? Не-не, не знаю, не слышала, вообще такими глупостями не занимаюсь. Дура.
– Ты чего какая? – возле стойки на меня налетела Катька, – где была? Мы тебя потеряли.
– Нигде! – я отмахнулась, кивнула бармену, чтобы он налил мне минералки и залпом выпила стакан до дна.
Внутри засуха, пустыня, дикий сушняк. Это из-за Макса так накрыло? Или может Меньшов высосал все, что мог?
Захотелось сплюнуть. Некрасиво, громко, по-мужски. Но нельзя, я ведь принцесса, королева и просто красавица. Поэтому еще один стакан минералки, чтобы запить свое горе.
– С Деном любовь крутила? – не унималась подруга, – вы так страстно обжимались, а потом пропали. Тискались в укромном уголке?
Страстью там и не пахло, по крайней мере с моей стороны. Я просто хотела доказать… не пойми что и не пойми кому. Дважды дура.
– Да, тискались, – раздражённо кивнула и снова сморщилась, чувствуя, как внутри сжимается тугая спираль.
– Хулиганка, – одобрительно кивнула Катя.
– Где Ирка? – как бы невзначай спросила у нее. Ответ меня не интересовал. Больше того, я не хотела его знать, но зачем-то повторила вопрос, – куда Левина ускакала?
– Куда-куда, – проворчала подруженция, – новенького ловит. Пока она тут прихорашивалась и перья чистила, он будто сквозь землю провалился.
Как же провалился он! Об этом только мечтать можно. Сводная скотина уже успела нагадить и опустить мое настроение ниже плинтуса.
– Пусть ловит, – голос неприятно скрипнул, надломился под напором раздирающих противоречивых эмоций.
– Девочки! – как по заказу Ирка выскочила откуда-то из толпы. Разрумяненная, взвинченная и, как мне показалось, недовольная. Видать, охота не шла. Неуловимый Макс еще не попал в коварные женские сети.
Вдоль спины снова прошлась горячая волна – проклятая ревность.