Я быстро оглянулась и уставилась на темно-серую каменную стену.
Он в соседней камере?! Он все слышал?!
– Потому, что я ему не родная сестра, – отозвалась нехотя. – И у него всего три недели, чтобы меня выгодно “продать”.
– А что будет через три недели?
– Мне исполниться двадцать четыре, и я стану независимой от семьи Рид.
Рейн промычал что-то невнятное и… начал разговаривать сам с собой. Даже спорить. А когда он сам себе приказал заткнуться – я от страха перетащила тюфяк в другой угол.
Мамочки… Да он действительно не в ладах с головой!
Хотя порой кажется нормальным…
А может я просто сама становлюсь сумасшедшей?
Через полчаса в соседней камере раздался скрип двери, и я услышала мужской голос. Кажется, теперь за Рейном пришли…
– Хоть ты и подставил меня, вытащив у меня из кармана камень, но я не могу бросить брата, – донеслось из соседней камеры.
Я поняла, что это, вероятно, и есть Алекс. Тот самый несчастный брат, у которого Рейн украл магический камень.
– Я тебя тоже никогда не бросал, – отозвался драконище.
– Вот поэтому я и здесь. Долго ты собираешься тут лежать, Рейн? – поинтересовался Алекс. – Залог за тебя уже внесен.
– До утра.
– Какого утра? Ты совсем мозгами тронулся?
Я усмехнулась.
Браво! Неужели это не очевидно?!
– Если ты собрался опозорить весь род Монтеро – ты на верном пути, – продолжил Алекс. – Вставай, сказал! Завтра утром к тебе заглянет начальник полиции для допроса. Встретишь его как полагается графу – у себя в кабинете. Пока тебе ещё не предъявили никакие обвинения. Да я думаю, что скандал можно будет замять. Надо встретиться с Ульриком и предложить ему денег. Говорят, он любит золотишко. Или ты собираешься жениться из-за выходки дракона?
В соседней камере повисла гробовая тишина.
Секунда. Вторая. Третья…
– Твою мать! Рейн, только не говори, что это был ты…
– Не говорю, а утверждаю. Но под юбку полез не я.
Я шлепнула себя ладонью по лбу. Силы небесные, это что ж у него там в голове происходит?!
Пора признать факт – я целовалась с сумасшедшим.
К моему удивлению Алекс рассмеялся.
– Ты не меняешься, Рейн. Когда в тебе появится серьезность?
– После смерти.
– К утру ты и умрешь от холода в этой сырой вонючей темнице. Пошли, шутник. Дома побеседуем и изучим папку.
– Я никуда не пойду.
– Из-за нее, да?
Я закусила губу и замерла, прислушиваясь. Ждала ответа Рейна, но он так и не прозвучал.