Слишком страшно, чтобы быть правдой. Я должна доказать, что это не так.
– Карим, борись ради нас, это не ты, – вцепилась я в его холодные пальцы, наклонилась прямо к лицу, шептала в ухо, – ты не беспомощный, ты сильный, решительный. Я полюбила тебя такого. И сейчас… И сейчас люблю, – это прошептала еле слышно, – но не слишком-то задавайся. Когда очнешься, а ты это сделаешь, Мансуров, тебе придется долго просить прощения. Не думай, что твоя кома – веская причина уклоняться от обязанностей отца. Может, там, где ты сейчас, хорошо, спокойно, там нет боли, а здесь тебя ждет много проблем, но ты всё равно возвращайся. Рано тебе уходить, Карим. Маленькая моя, папа спит, но ты можешь погладить его по руке, – позвала я дочку и подняла ее так, чтобы она доставала до руки отца. – Папа проснется, и ему будет очень приятно знать, что мы его навестили.
В этот момент, когда я смотрела на Карима, такого беспомощного, что-то во мне дрогнуло. Но я всё равно сцепила зубы и прекратила душевные метания насилу. Пусть он очнется, смерти я ему никогда не желала. Но вместе нам быть уже не суждено. Вот только, как бы я ни старалась, но и с Дилярой счастья ему не желала. Она как есть, настоящая змея.
– Время, – заглянул в палату врач, вызывая наружу.
Когда мы вышли, слезы еще не высохли на щеках, но родственничков, к счастью, не было. Зато меня ждал Амир.
– Ты мне объяснишь, что за история с Раминой? – не стала я ходить вокруг да около и спросила.
Полина
Амир остановился, когда я задала ему этот вопрос, и напрягся. Посмотрел в сторону своей машины и обернулся ко мне лицом так, чтобы закрыть мне обзор.
– Карим не говорил тебе ничего?
– Насчет Рамины? Нет. Не знала, что ты женился, – грустно улыбнулась я, чувствуя обиду на Амира, что он выбрал себе в жены сестру Диляры. Неужели других претенденток не было? Да и молод еще вроде бы он, чтобы жениться. Это не укладывалось в голове. Когда и как он успел полюбить эту девушку?
– Следовало поступить так с самого начала, – покачал он головой и отвел взгляд, словно ему было стыдно передо мной. – Но я струсил. Не соображал тогда. Не сразу ухватил ситуацию. Вы пострадали…
Да, пострадали. Амир каялся сейчас передо мной, но я не могла винить его, считая всего лишь жертвой обстоятельств.
– Но сейчас всё должно быть в порядке, – вымученно улыбнулась я, – ведь скоро будет суд над отцом Диляры? Он в самом деле убил своего родного брата?