Что сделал бы? Хм… А ведь интересный вопрос. Наверное, ничего. Но ведь это с ней, а вот с другой женщиной… другой, гипотетической. Разнёс бы…
– Да, извини, – озвучиваю справедливый ответ и сжимаю Викины плечи. – Поднимайся наверх. Я размещу НАШУ гостью и приду.
– Не задерживайся, – елейно мурлычет Вика. – У меня завтра в десять эфир.
Провожаю ее взглядом, пока поднимается по лестнице и резко разворачиваюсь в сторону кухни. Мне надо выпить. Ибо природных выдержки, дипломатии и жесткости, чтобы разрулить ситуацию будет недостаточно.
Ощущая присутствие Назимы за спиной, сначала наливаю себе двести виски, выпиваю их залпом и только после оборачиваюсь.
– Прости, что так вышло, – говорю чуть агрессивно и развожу руками. – Виктория сегодня не должна была быть здесь. И она… – подбираю слова, – несколько экспрессивна в своих эмоциях.
– Все нормально, что вы, – запальчиво отзывается моя гостья и даже на секунду поднимает глаза от спинки дивана. – Плохо вышло. Это вы меня простите… – обхватывает плечи в защитном жесте. – Столько проблем доставила. Будет правильно, если вы кого-нибудь попросите на квартиру меня отвезти. Или я могу попросить брата, если вы дадите телефон. Мой остался в ресторане…
– Ты есть хочешь? – Спрашиваю неожиданно даже для самого себя, потому что не знаю, больше как успокоить.
Хреново девчонке сейчас. А я знаю только два способа расслабить: или в постель, или кормить.
– Что? – наконец-то поднимает на меня лицо и распахивает свои глаза.
– Есть, спрашиваю, хочешь? – повторяю свой вопрос.
– Нет… – испуганно мотает головой. – Ваша женщина… она мне и так не рада. Я не могу.
– При чем тут она вообще? – не догоняю. – Дом мой, продукты мои…
– Нельзя заставлять свою женщину готовить чужой. Неуважение… – тихо говорит Назима.
– Это ты про Вику что ли? – уточняю и хмыкаю, – да разбежалась она, как же. Минут на тридцать теперь в душе зависла. Я вообще не уверен, что она умеет готовить… – добавляю и решительно подхожу к холодильнику. – В общем, давай, – киваю на барную стойку, – присаживайся. – Одним чаем сыта не будешь. А я рассчитывал в ресторане поесть.
Нет, ну нужно ж как-то этот нервяк повисший снимать, ей Богу. У самого уже руки трясутся. «Это, Тихомиров, надо меньше пить» – поправляет меня ехидный внутренний голос. «Да даже если и так,» – затыкаю его. Ехать ей сейчас никуда нельзя.