Перед коллегами, опираясь бедрами о возвышение сцены, стоит высокий темноволосый мужчина.
Окидывает собравшихся строгим прищуренным взглядом.
Рядом крутится директриса, пихая в руки мужчины какие-то папки с бумагами.
А я натурально деревенею.
И не могу сделать шаг внутрь зала.
И назад не могу тоже.
Просто стою, открыв рот.
Мужчина, заметив меня боковым зрением, начинает поворачивать голову.
Полыхающие озера кипящего синего взгляда, обрамленные густыми темными ресницами, впечатываются в меня прямо в упор.
И последняя надежда на то, что я обозналась, утекает сквозь пальцы…
Это он. «Мой» Марк.
Марк, которого для меня больше нет.
Но отчего-то он здесь. Живой и здоровый. Притворяется наследником многомиллиардного состояния и нашим новым владельцем…
Не могу оторвать взгляд от него.
Какой же красивый.
В дорогущем костюме с иголочки и черном пальто. Блестящих ботинках, которые стоят, должно быть, больше моего годового дохода.
Еще более мужественный, чем помню. Еще более статный.
С его чертовой энергетикой, которая заполонила все пространство этого зала. С давящей энергетикой. Тяжелой. Всепоглощающей.
Легкие опалило огнем, когда взгляд Марка остановился на мне…
Даша
Рука сама собой поднялась и ухватилась за косяк на двери. Лишь бы не рухнуть в обморок прямо сейчас!
Синие мужские глаза леденеют. А я ловлю себя на мысли, что сейчас лишь он в моем фокусе. Все остальное потускнело, померкло, стало совершенно незначимым.
А потом… Резкая мысль. Страшная догадка, от которой похолодели кончики пальцев.
Неужели? Неужели он как-то узнал про свою дочь? Неужели приехал отобрать ее у меня? Ну не бывает таких совпадений! Только не в моей жизни! Не мог Марк явиться сюда просто так, якобы по воле отца…
Но мужчина смотрит на меня по-прежнему холодно, беспристрастно. Так, будто бы… не узнал?
Мои глаза распахиваются от удивления сами собой.
А Марк задерживает свой взгляд лишь на долю секунды дольше положенного. И вновь отворачивается.
Директриса без слов мне приказывает немедленно занять свое место и не отвлекать такого важного человека случайными опозданиями.
Сердце лупит о ребра, как сумасшедшее.
На ватных ногах, по стеночке, я иду к Галке и Марике. Девочки не сводят с Дворецкого глаз, но сейчас мне это лишь на руку. Не будут спрашивать, почему я выгляжу хуже смерти.