– Вижу, пенка осталась у вас на одежде, – подметил он сурово, но в голосе улавливалась легкая насмешка.
– Угу… возникли кое-какие проблемы с кофемашиной, – скривив рот, отмахнулась.
Что за непруха? Так мне никогда не расположить этого мужчину к себе!
Генеральный подхватил с тарелки чашку и, не сводя с меня глаз, сделал малюсенький пробный глоток.
– К вашему сведению, я ненавижу пенку. И сахар тоже не употребляю. Ваши проблемы с кофемашиной пошли вам же на пользу.
– Я учту, – взмахнула головой так, что пряди выбились из прически. – Я могу идти?
Родион Гераклович откинулся на спинку кресла и принялся с наслаждением хлебать кофе, который я приготовила своими золотыми ручками.
Пожав плечами, я сунула поднос в подмышку и развернулась.
– Ах, да! – босс заставил меня обернуться. – Вы уже сверились с календарем?
Тотчас покраснела до корней волос. Глазки заметались из стороны в сторону, поскольку календарь мной был еще не изучен.
– А как же? Сверилась, конечно! – выпалила без запинок, гордо вздернув нос.
– Тогда вы должны понимать, вместо старшего ассистента на встречу придется пойти вам.
Я зябко передернула плечами, встретившись с холодным взглядом генерального.
– Б-будет сделано, Родион Гераклович, – я промямлила и закрыла дверь. С обратной стороны.
Вместо того чтобы бежать сломя голову в уборную… Вместо того чтобы попытаться избавиться от молочных клякс у себя на блузке, я приземлилась на рабочее место и судорожно открыла на компьютере вкладку "календарь". Пробежалась глазами по небольшому списку дел и с ужасом осознала, что через три часа нам предстоит встретиться с каким-то Лакомым Марселем Петровичем.
А говоря "нам", я имела в виду мне и Родиону Геракловичу.
Божечки!
– Помощник помощника, вы готовы? – раздался мягкий баритон, от которого я инстинктивно вздрогнула.
Подняла голову и увидела возвышающегося надо мной Аполлона собственной персоной. Импозантный, с иголочки одетый мужчина сражал меня наповал своими зрелой молодостью, мужественными чертами лица и, полагаю, материальной обеспеченностью.
Все как гадалка нагадала.
Ну и что, что напротив пункта "любящий" пока стоял жирный прочерк! Уверена, пройдет время – и там также будет стоять жирный плюс.
Бессовестно разглядывая Сердцееда Геракловича, я невольно облизнулась.