– Так сказал бы всем, как есть! Зачем порождать вокруг себя кучу домыслов?
Он окатывает меня напряженным взглядом.
– Не могу! Кать, я предлагаю нам совместное будущее. Это то же самое, если бы мы усыновили ребенка из дома малютки. Так или иначе мы пришли бы к этому решению. Годом позже, годом раньше, но пришли бы. А ты посмотри на это под другим углом. Если ты примешь моего ребенка, мы сможем избежать перешептываний у нас за спинами. Все будут думать, что этот ребенок наш! Документально его матерью будешь ты! Я обо всем позабочусь, клянусь тебе! А чуть позже мы обратимся к сурмаме. У нас будет еще один ребенок!
Смотрю на своего мужа и вижу конченного недоумка. Не могу поверить в кого он превратился.
Гадко просто слышать нечто подобное от любимого человека. Такое я отказываюсь выслушивать!
Резко разворачиваюсь и бегу по лестнице вверх. Залетаю в нашу спальню, оттуда следую в гардероб. Переодеваюсь, желая уйти подальше от этого чертова генератора идей.
О будущем он нашем совместном печется. Путем шантажа!
Думает, что я испугаюсь развода!
Ха! Да черта с два!
И вовсе не о нашем браке он печется. А о своей заднице…
Его отец – уважаемая фигура в нашем городе, с обширными связями и существенным влиянием, о чем я узнала лишь накануне свадьбы…
Я понятия не имела, кто его отец и под чем мне придется подписаться. Я не знала, каким порой неуступчивым и своенравным Антон Павлович может быть. Этим он напомнил мне моего отца…
Так однажды Антон Павлович ясно дал понять, что только после рождения наследника Матвей сможет рассчитывать на единоличное владение их крупного холдинга.
Однако незаконнорожденный наследник изрядно подмочит репутацию Матвея. Ребенок, нагулянный на стороне, раз и навсегда закроет ему дорогу в семейный бизнес, на который он сейчас молится.
Выйдя из гардеробной, я засовываю в сумочку зарядку, паспорт с телефоном и дорожный набор косметики. Все это время не перестаю ощущать на себе тяжесть, принадлежащую взгляду Матвея.
Разворачиваюсь.
Ну, точно. Стоит и испепеляет меня суровым взглядом. Пристально следит за каждым моим движением, как охотник за косулей.
– Кать, это ведь выход! – произносит он с чувством. – Я не хочу, чтобы ты уходила. Клянусь, я порву с этой девушкой, как только ты дашь свое согласие.
– Порвешь? Или откупишься деньгами? – хмыкаю я с издевкой. – Иначе ты знаешь, к чему это может привести! Стоит ей разболтать о вашей связи, и пиши пропало! Отец тебе этого никогда не простит! Плакало твое место в холдинге! Тебе придется ее убить! – смеюсь я нервно, чувствуя, как комок сжимает глотку.