Я отчаянно хотела с кем-то подружиться. Я чувствовала эту потребность также сильно, как холод или жажду, и мечтала расстаться с тягостным, прилипшим ко мне одиночеством. А для этого мне был необходим близкий друг…
В один из субботних дней мы с Соней собрались на рынок, а после этого – в магазин, чтобы купить мне кое-что из одежды. Мы вышли на лестничную площадку, и пока Соня закрывала дверь на оба замка, я услышала, как кто-то торопливо вошел в наш подъезд. Я услышала женские голоса, которые, очевидно, начали спорить еще на улице, но и до нас с Соней долетел отрывок из их пылкого разговора:
– По-твоему я плохо играю?! Ну, спасибо! Твое мнение мне вообще не интересно, ты не эксперт! – резко сказал звонкий молодой голос. – Даже если сейчас у меня ничего не получается, то в один прекрасный день обязательно получится! Вода камень точит! Я буду работать больше всех – ты меня знаешь! – и когда я наконец выйду на сцену, мне будет рукоплескать весь зал! А тебе будет стыдно за свои слова!
– Ты попусту теряешь время! – отозвался другой женский голос. – Приятной внешности для актерской карьеры недостаточно. Нужно иметь талант! Да и что хорошего в этой профессии?! Она порождает лишь самодовольство и тщеславие. Займись чем-то другим, в чем сможешь преуспеть. Я ведь добра тебе желаю, доченька…
– Актрисами не рождаются, а становятся! – живо возразил молодой голос. – Не тебе учить меня как преуспеть в жизни! Я больше всего на свете не хочу быть твоей копией! Посмотри на себя, на свою жизнь! Ты же ничего не добилась! Все твои достижения – это партия в церковном хоре!
– Ну, зачем ты так?! – чуть слышно всхлипывала женщина, и я невольно почувствовала к ней жалость.
Они прошли мимо нас, и я смогла хорошо рассмотреть наших соседей, которых раньше почему-то не встречала. Мать была довольно высокой худощавой женщиной лет сорока. Она была одета в нелепо длинную широкую юбку, а вокруг ее тонкой шеи была повязана темная косынка в цветочек. В ее светлых глазах застыла какая-то глубокая, неизменная тревога, и я подумала, что это лицо очень редко улыбается.
Но ее дочь была удивительно красивой девушкой. Ее лицо словно впитало в себя все краски лета. Со стороны казалось, что только белые кроссовки на толстой подошве удерживают на земле этого прекрасного ангела, место которому не здесь, на земле, а в райских кущах – среди себе подобных.