А вот жалкие отпрыски красных комиссаров, награбивших эти чертовы ванны и самовары, или потомки недобитых дворян, живущие на оскорбительную пенсию, ковыряющиеся в своих шести сотках и гордящиеся тем, что в их говеной жизни еще осталось что-то ценное… надо видеть, как жадно загораются их глазенки, когда ты достаешь доллары! Некоторые возмущались, даже хватались за дедушкины ружьишки и ятаганы – мол, живем в дерьме, зато печь у нас изразцовая! Дети и внуки наши в обмотках будут ходить, но все равно греться у памятника зодчеству! Леня их ненавидел. Если ты бедный – так нефига выпендриваться, цепляться за ложки-плошки. Ценные вещи должны принадлежать тем, кто им соответствует.
Вот, Юлька, например. Она не пропадет – приехала в Москву из Рязани, якобы учиться на художника. Или на дизайнера. В Рязани у нее остался сын. Она его лет в пятнадцать родила, кажется, потому что сейчас ему лет семь или восемь. В итоге устроилась официанткой, потом стриптизершей, потом была моделью на выставках, сейчас – администратор какого-то европейского офиса. Это ее бойфренд пристроил. Собственно, из-за этого бойфренда Леня и приехал.
Сразу после Лениного отбытия на родину Верлена и Рембо, Юлька сошлась с каким-то ирландцем – инженером или что-то в этом роде. Он организовал миленькую квартирку на Никитской, нашел ей непыльную работу через своих знакомых, регулярно приносил домой пачки денег и вроде даже собирался выписать из Рязани ребенка. Ловить тут, похоже, было уже нечего.
Когда Юлька это все счастье ему в письмах описывала (при всей своей оборотистости, она так и не выучила ни одного языка и до смерти боялась интернета), в какой-то момент Леня был готов послать к черту и дедушку и ирландца, вытащить ее к себе, жениться, найти работу и кушать каждый вечер спагетти. Но ей, как выяснилось, такая романтика была не по зубам.
«Понимаешь, – говорил Леня Антону. – Я знаю, что такое настоящая любовь. Я ради нее готов, например, полгода ходить в одних и тех же джинсах. Но Юлька – девушка практичная. Она не готова».
И вдруг она позвонила. Сквозь сумбур ее отрывочных всхлипов Леня разобрал: что-то не так. Что-то случилось с ее Джимми, возможно, он ее бросил или она его бросила, главное она САМА позвонила и что-то ей от Лени надо.
Леня покидал поношенные вещички в сумку, на деньги, вырученные от спизженой у дедушки фамильной печатки, купил билет и рванулся на родину.