Проводников звали Ахмед и Эдуард, первый был турком, а второй армянином, хотя я думаю, что даже плакат с изображением Арарата на стене не испортил бы их дружбу.
Мужики считали, что лучше профессии, чем проводник не существует, и мечтали заслужить прощение, ради чего готовы были мерзнуть в маленьком сыром вагончике в компании со мной.
Проводники – вот профессиональные путешественники, не то что я, дилетант. Им по фигу, куда ехать, зачем. Главное, наслаждаться процессом, а именно – мимолетностью и зыбкостью самого дорожного бытия. Я бы расстрелял тех, кто презирает поездной быт: прогулки до туалета, попытки размесить закуску на маленьком столике, кипяток из титана, тамбуры и вагоны-рестораны. Кто говорит, что в поезде люди теряют время? Наоборот, именно там ты и живешь по-настоящему, трясущейся концентрированной жизнью ограниченного, постоянно перемещающегося пространства.
Проводник, – божок железной дороги. Ему наливают пассажиры. Ему суют деньги те, кто не смог купить билет. Ладно бы деньги – почти всегда соглашаются отдать натурой такие девчонки, что на твердой земле даже и не взглянули бы. Кроме того, у пассажиров всегда что-то плохо лежит. Вот тут наши ребята и подкачали: спиздили магнитофон у занюханной герлы из плацкарты, а у нее папа оказался чуть ли не из МПС.
Теперь вот, бедолаги, сидели со мной в вонючем вагончике и красили столбы и знаки.
– А я бы хотел на море… – вздыхал я
– Море? Полгода в Сочи ездили. На мандаринах наварили. А на обратном пути иногда и кадры ничего попадались.
Под Новый Год я заболел. Ни аспирин, ни водка с перцем, ни водка с чесноком не помогали – меня трясло, лихорадило и иногда рвало.
Даже мои проводники испугались, что я ласты склею прямо в сугробе во время обхода. И вот, когда я, кряхтя и сопя, притащился в привокзальный буфет, чтобы мне там погрели бульона, я и встретил Славика.
Славик – мой школьный приятель, на два года старше. Очень странно встретить в курском буфете человека, которого помнишь еще по ростовским столовым.
– Ростик! Как это ты здесь?
– Да я тут… работаю, – я постарался лаконично изложить суть моего теперешнего положения.
– Да ты что! А я к друзьям приезжал. А теперь домой – в Москву! Я в Москве теперь, уже три года как. Слушай, а поехали со мной? Ты блин, больной совсем, на ногах не держишься. Я тебя к себе отвезу, отогреешься, отоспишься у меня, а потом на работу вернешься…